регистрирует жизненную активность. Остальные зафиксировали смерть своих владельцев.
КИП – индивидуальный портативный компьютер, который настроен на конкретного владельца. Военные егеря, уходя на маршрут, надевают КИП на запястье левой руки, как часы, и не снимают ни при каких обстоятельствах. КИП служит одновременно маячком, средством связи наряду с рацией, имеет выход в интернет-сеть АТРИ, выполняет функции ряда приборов, вроде анализатора аномалий, а также посылает в автоматическом режиме сигнал в технический отдел, регистрируя физическое состояние егеря: сердечный пульс, давление.
– Кто?.. – Подбельский не договорил, но техники с полуслова поняли, что хотел спросить подполковник: «Кто из группы жив?»
– Если верить показаниям КИПов, в живых остался только Бедуин. Хотя… – Скворцов помялся.
– Что?
Вместо начальника ответил сержант:
– Бедуина тоже накрыло. По данным КИПа, у него сильный шок, возможна потеря сознания.
– Так… – Подбельский заложил руки за спину, что означало у него крайнюю степень сосредоточености. – Нефедову доложили?
– А как же. – Скворцов со злостью прищурил глаза. – Я вначале позвонил ему, а уж потом тебе.
– И?..
– Никакой спасательной операции не будет, если ты об этом. Я его сразу же прямо спросил, а он… ответил.
– Ясно… Ну-ка дай мне лист бумаги…
Подбельский пристроился за одним из столов, потеснив техника, и начал быстро писать крупным, размашистым почерком:
«Командиру ОБВЕ полковнику Нефедову
16 числа девятого месяца 2017 года в 3:05 по местному времени зафиксирована локальная аномальная буря в квадрате 23–12. В указанном районе находится группа капитана Потапова.
Состав группы:
старший инструктор, капитан Алексей Потапов, позывной Потап;
инструктор, капитан Сергей Рязанцев, позывной Бедуин;
стажер, старший лейтенант Анатолий Лескин, позывной Летяга;
стажер, старший лейтенант Амирхан Савоев, позывной Джигит;
стажер, старший лейтенант Виталий Гурский, позывной Гаяр.
Прошу разрешения на проведение спасательной операции в указанном квадрате. Готов возглавить ее лично».
И подпись: «Руководитель Учебного Центра, подполковник Подбельский».
…Через некоторое время красный от бешенства Подбельский покинул кабинет Нефедова, вышел в колючую дождливую ночь и попытался закурить, но сигарета долго не желала выбиваться из пачки, а потом закапризничала безотказная до сих пор зажигалка. Подполковник раз за разом пытался высечь огонь, а в голове прокручивался только что состоявшийся разговор.
– Спасательная операция исключена, – решительно рубил ладонью воздух Нефедов. – Ты пойми, там уже некого спасать.
– Есть. Один жив, – возразил Подбельский.
– Вот именно: один! А я ради одного
