style="font-size:15px;"> – Помню. Пойдемте наверх, Агния Филипповна. Дать валидол?
– У меня есть. Пошли!
Илона помогла ей подняться…
…– Что? Документы? Украли? Что за документы?
Директор Максим Петрович оторвался от экрана компьютера и взволнованно уставился на Илону. Худой, с выпуклыми голубыми глазами за линзами круглых бухгалтерских очков и седыми остроконечными усами «а-ля Дали». Шевелюра пышная, тоже седая, кудри торчат в разные стороны. Давно пенсионер, но работающий. Человек неплохой, правда, нудный, многословный, трепетно относящийся ко всякой бумажке и протоколу, к тому же всегда опасающийся начальства.
– Середина прошлого века примерно. Ничего особенного, часть материалов продублирована в центральном архиве. Не думаю, что на самом деле украли.
– А что же тогда? Как вы объясните произошедшее ЧП?
– Хулиганство, наверное. Вандализм. – Илона хотела добавить: «Кому эти бумажки нужны?» – но промолчала.
– Вандализм? В стенах музея? Украсть краеведческие материалы… неслыханно! Что именно там было? Надеюсь, вам известно содержимое ящиков?
Илона пожала плечами:
– Материалы и личная переписка членов литературного общества «Оракул», газетные вырезки, посвященные местным культурным событиям, постановления всяких органов по культуре. Знаете, я думаю, ничего не украли, а просто опрокинули ящик.
– Просто опрокинули ящик?! – Директор был потрясен. – Для вас это просто? С какой целью? Кто посмел покуситься на музей, на святая святых, на последний бастион культуры среди всеобщего падения нравов и упадка образования?
– Я же говорю, вандализм, – скучно повторила Илона. – А может, случайно ящик упал и перевернулся, вот бумаги и рассыпались. Не знаю.
– Случайно? Случайно зашли в хранилище и случайно украли документы? А все халатное отношение! Там у вас дверь часто не заперта! Я всегда говорил! Кто угодно может зайти! Как это можно опрокинуть ящик случайно? В полицию сообщили?
– Нет еще. Думаете, надо? Ведь ничего не взяли…
– Откуда вы знаете, что взяли и чего не взяли и что возьмут завтра? – резонно возразил директор. – Я сам позвоню. Опись хоть есть?
– Краткая. Сами знаете, нехватка кадров. Да там всякая ерунда.
– В музее не бывает ерунды! – внушительно поднял указательный палец директор. – Составьте с Агнией опись – она должна помнить, хотя бы примерно. Ерунда… – буркнул недовольно. – С точки зрения краеведения ничто не ерунда! Это наша история, наше прошлое! Наш хлеб, наконец! Человек, не знающий своего прошлого, не может идти в будущее. Это аксиома! Вам, как историку, полагается знать, и вообще, удивляюсь я на вас, молодое поколение, полный пофигизм во всем!
«Пофигизм», надо же! Директору такой лексикон подходит как пресловутой корове седло. Псевдокультурное заимствование из новояза современных недорослей. Илона мысленно фыркнула.
– Именно, пофигизм! – повысил голос директор, похоже, почувствовал
