повторяю, Владимир Козлов, бизнесмен, владеет магазинами, вот и все.
— Хорошо. Установим этого деятеля и допросим с пристрастием о Бережковой. Выясним: употребляла ли она наркотики? Он ведь пока единственный известный нам человек, который был приближен к руководству банка. Я имею в виду еще живых лиц.
— Я дам задание отыскать его, — пообещал Грязнов.
12
Утром, не заезжая в прокуратуру, Турецкий отправился в психоневрологическую клинику. В приемном покое медсестра предупредила следователя, что у девушек начался период ломки и с ними трудно общаться. Однако это его не остановило, тогда медсестра провела его в палату Ольги Синяковой.
— Доброе утро, Ольга, — поздоровался Турецкий.
— Какого черта?! О, я сейчас издохну! Вы врач?!
— А кого вы ждете?
— Мирека, мне нужна доза! Сейчас же! Господи, спасите же меня!
— Хорошо, я найду вашего Мирека, только скажите, где его искать, назовите фамилию и полное имя.
— Достал! Ну кто не знает Мирека? Позови, слышишь! Будьте вы прокляты! Все! Провалитесь вы в тартарары! Ненавижу! Я хочу умереть! Умереть! Убейте меня! — Девушка забилась в истерике.
— Ольга, прошу вас, успокойтесь. Как мне найти вашего Мирека? Я сейчас же позвоню ему, — пообещал Турецкий.
Девушка назвала телефон. Сомнения исчезли: источник продажи наркотика был тот же, что и у Марины Сурковой. Однако Турецкий дотошно выспрашивал:
— Скажите, Оля, а ваша подруга, Таня Юркина, тоже покупала наркотики у Мирека?
— Да, да, ну, иди же скорей! Ты обманул меня! Я так и знала! — Девушка вцепилась в одежду Турецкого, начала неистово его трясти и выкрикивать проклятия.
На крик прибежала медсестра, помогла оторвать пациентку от следователя, уложила ее в постель, дала успокоительное.
— Что еще вам угодно? — сдержанно спросила медсестра в приемном покое, отдавая должное его высокому чину, как-никак, а название «Генеральная прокуратура» звучит.
— Мне необходимо побеседовать и с Мариной Сурковой.
— Ну, эта не такая буйная, с нею, пожалуй, можно, — согласилась медсестра. — Но, пожалуй, будет лучше, если я приведу ее сюда. Там в палате несколько больных женщин.
— Ведите, — согласился Турецкий.
Суркова вошла, опустила голову, словно боялась, что ее кто-то узнает. На вид ей было лет сорок, невзрачная, серая женщина, с мутными от пережитой тяжелой ночи глазами, с сильной отечностью на лице.
— Здравствуйте, Марина Демьяновна, — поздоровался Турецкий.
Женщина со страхом подняла глаза, но, увидев незнакомца, успокоилась, ответила на приветствие.
— Я — из Генеральной прокуратуры, зовут меня Александр Борисович Турецкий. Я хотел бы расспросить вас о вашей сестре Бережковой Алле Демьяновне.
— Да что говорить? Хорошая она, только
