— Пока ничего нового. Но дело определенно связано с банком «Ресурс». У меня две версии: первая — Арбузова убрали из-за того, что он прикоснулся к тайнам банка. Вторая — его принудили к самоубийству, пригрозив уничтожить семью.
— Какая у него была семья?
— В общем, обыкновенная. Разве что жена была старше лет на пять, но он ее обожал. Так говорят.
— Хреновая наша жизнь, Саша. Крутишься, спешишь, планируешь, а тут является косая — и все.
— Чего нам, Костя, прибедняться? Как сказал незабвенный Твардовский, «пожили, водочки попили», хватит уже за глаза. Проживем, сколько сможем, и уйдем, уступив место другим.
— Это ты так рассуждаешь, пока молод, а как старость взглянет на тебя из зеркала твоим собственным лицом, ужаснешься, а деваться уже некуда.
— А кто этот Бартенев? Я что-то прежде не встречал такую фамилию, — спросил Турецкий, опять бросив взгляд на документ.
— Есть такой бизнесмен и депутат, я думаю, ты в своих томах эту фамилию еще встретишь. И возможно, не раз. Все эти люди давно и тесно связаны. Их хобби — казнокрадство. Но я тебе этот документ даю в связи с упоминанием в нем Акчурина. Видишь, куда следы деятельности этого банкира ведут? Подумай, не здесь ли причина и его гибели, и прочих неприятностей с «Ресурсом»?
Турецкий поднялся, собираясь уходить, но Меркулов явно не хотел с ним расставаться, спросил:
— Как твое семейство, Саша?
— Спасибо, все хорошо. Дочка растет, мы с женой стареем.
— Чтобы зря не стареть, вам бы сына завести.
— Да я бы, Костя, не возражал, но Ирка сопротивляется, у нее музыка, творчество и прочая чепуха.
— И с этим надо считаться, — вздохнул Меркулов.
14
Турецкий давно заметил, что у него хронически не хватает времени: чем активнее он работает, тем больше новой работы наваливается на него. И когда уже невмоготу тянуть, хочется напиться, чтобы хоть на несколько часов отключиться от забот.
Вот, к примеру, и сейчас неплохо бы немного расслабиться, но как раз из проходной доложили, что к нему явился по повестке некто Крохин. Александр вспомнил, что сам же вызвал отца погибшего бухгалтера! Убрал материалы и пошел встретить старика — так он предполагал. И не ошибся: Матвей Романович был уже немолод, а горе еще более состарило его.
— Чем могу быть полезен? — спросил он, усаживаясь в кабинете следователя.
— Я веду расследование обстоятельств смерти вашего сына. Как вы думаете, почему это могло произойти?
— Я уверен, что его убили сослуживцы, — горько ответил старик. — Они ему угрожали, а потом… Не могу себе простить, что не сумел помочь ему.
— Почему вы так считаете?
— Это долго рассказывать, Александр Борисович…
— Матвей Романович, я специально для этого попросил вас приехать.
