большее надеялись.
Дядька тогда не выдержал, вскипел, схватился за берданку, ну его и пристрелили тут же. Осталась Надя с тёткой Аксиньей вдвоем. Всё ничего, только Аксинья стала после того случая заговариваться, находило на неё, бывало по несколько дней боялась из дома высунуться. Но Надя уже стала взрослая тогда, справлялась.
Расставались подруги только однажды, когда Вера на несколько лет поехала учиться в город, в педагогический. Надя же никуда надолго из Дарьина не уезжала, сначала училась на медкурсах при больнице, работала там, а потом заочно закончила культпросветучилище.
– Не может быть! – живо воскликнула Надя. – Значит, Пал Егорыч всё же уходит?
– Ну да, на пенсию, с почётом, – подтвердила Вера. – Во мужик! Настоящий. Сказал, кроме Антонова никого на моём месте не будет, так и сделал!
Надя задумчиво покачала головой.
– Знаешь, даже не верится, – сказала она. – Что-то тут не то…
– Почему? – удивилась Вера.
– Да как тебе сказать… Коля, ну ты же знаешь… он красивый, честный… а теперь его ещё к тому же начальником делают… Как-то уж больно складно. На какую-то сказку похоже. Разве так бывает?
– Фома неверующая! – рассмеялась Вера. – Значит, бывает. Всё уже, я приказ в конторе видела. Я же тебе говорю, он завтра должен на инструктаж ехать. Ну и что ж, что сказка?!. Мы родились, чтоб сказку сделать былью, ты разве забыла?.. А потом, кого ещё назначать-то? Не Сапрыгина же. Он весь колхоз по миру пустит…
Она внимательно всмотрелась в глаза подруги.
– Ты чего, расстроилась, Надь? Муж на повышение пошёл, радоваться надо, гулять!.. Беги, давай, на стол накрывай!.. Или тебе всё равно?
Надя с грустной усмешкой пожала плечами, непохоже было, что новость так уж её радует. Она заметила удивлённый взгляд Веры, опомнилась, небрежно пожала плечами.
– Я его теперь вообще видеть не буду!.. – сказала она. – Его и раньше-то, сама знаешь, дома не застать, а теперь и подавно. Он и сегодня небось вернётся заполночь. А завтра они с Мишкой с утра на рыбалку двинут. Может, тогда завтра и отгуляем, а?
– Завтра так завтра! – легко согласилась Вера. – И вправду, Надь, завтра лучше, без спешки, красивый стол соберём, позовём всех, посидим от души, попоём… Обожди, завтра какое число?
– По-моему, двадцать второе. Надо же!..
Надя всё не могла успокоиться, переваривала новость.
– Теперь, может, хоть Дом культуры приведём в порядок!.. А то переименовать переименовали, а как был клуб, так и остался, вон всё сыпется, валится…
– И школу надо отремонтировать, – озаботилась Вера.
Она работала в дарьинской школе учительницей немецкого языка, считалась там редким и ценным специалистом, других иностранных языков в школе не преподавали.
В поселковом совете её тоже ценили за отзывчивость и деловитость. Пал Егорыч нередко просил помочь при составлении какой-то важной бумаги, так что Вера была
