еще… ну, кого бы? Дочку, наверное, поставь, – руководит мной Юля.
Дочка – умненькая и неунывающая, дитя перестройки, дитя последнего сына Советского Союза. Она родилась в 1990-м, когда в Москве открылся первый «Макдоналдс».
Закончив наконец школу, я сделал первую вылазку за Уральский хребет – отработал в геологической партии на Камчатке и убедился в том, что сил на покорение Сибири у меня хватит. Гораздо большей помехой оказалось признание в любви бывшей однокласснице с гладкими ногами.
Я неловко осваивался в любви. Через неделю после признания состоялся секс.
– Всю неделю делала растяжку. Прочитала, что это облегчает дефлорацию, – призналась она.
Еще через неделю она сказала, что несколько дней секса не будет.
– Почему?
– Ну, ты понимаешь.
– Нет.
– У меня женские дела.
Я не понимал. Я мог перечислить все виды рыб, обитающих в Байкале, и вес самого большого осетра, выловленного в этом озере, навески бездымного пороха «Сокол» для основных калибров охотничьих ружей, я даже был в курсе таких интимных подробностей зоологии, как латентный период беременности соболя, но я не знал, что такое «женские дела».
Она объяснила. Сказала, что это бывает у всех женщин. Сказала, что это неприятно, иногда болезненно. Вообще, тяжело, и хочется, чтобы пожалели. А бывает даже так, что некоторые бюллетенят пару дней! А еще можно рассчитать, когда настанут следующие. На женщин влияет луна. Сегодня четвертое, значит, следующие начнутся примерно…
Я всегда был за тех, кому тяжелее, чем нам. Я жалел негров, которых регулярно угнетали в Америке, и индейцев, которых выгнали на бесплодные земли. Мне было жалко культуру майя и даже хазар. Хотелось как-то помочь малочисленным юкагирам и селькупам, но никого из них не было поблизости. Были женщины. Я с удовольствием уступал им место в транспорте, но это не снимало с меня врожденной вины.
Я вернулся домой и вымыл посуду. Подумал – и вымыл пол во всей квартире. Пропылесосил ковер. Начистил кастрюлю картошки и вытер пыль на шкафах влажной тряпкой. В семь часов, как обычно, вернулась с работы мама и встревожилась:
– По какому поводу такой сюрприз?
– Да просто.
– Нет, все-таки? – Она обводила глазами квартиру. Она не радовалась, а тревожилась. Ей и правда было неспокойно.
– Сегодня четвертое, – намекнул я. – Отдохни, я сварю картошку на ужин.
– А что? Какое-то событие?
– Мам, ну мы оба взрослые люди. Сегодня четвертое.
Мама так и не показала, что поняла. Пугливо вглядывалась мне в глаза, спрашивала, что случилось.
С моей первой любовью можно было не предохраняться. Девушка сказала, что детей быть не может. Где-то там у нее был какой-то загиб, в общем – всего один шанс на миллион. Я точно не понял, просто поверил,
