поперек кровати. Сью Парнелл была эффектной блондинкой лет двадцати восьми или двадцати девяти. Она, несомненно, тщательно следила за собой, отметил Террелл. Ногти на руках и ногах были накрашены, волосы уложены. Она явно любила принимать солнечные ванны, ее кожа была шоколадного оттенка.
Убийца действовал с жестокостью маньяка. Четыре колотые раны пурпурного цвета зияли в верхней части туловища. Живот женщины был распорот. Даже у закаленного Террелла к горлу подкатила тошнота.
– Боже мой! – тихо проговорил Бейглер.
Почувствовав, что его вот-вот стошнит, сержант поспешил прочь из коттеджа.
Террелл обвел взглядом комнату. На одном из кресел лежала бело-голубая сумка. Террелл прошел мимо кровати и открыл дверь, ведущую в тесную ванную. На стеклянной полочке находились пузырек с духами, тюбик зубной пасты и кусочек мыла. На другой полочке возле душа лежали желтая губка и непромокаемая шапочка.
Террелл вернулся в комнату. Не глядя на кровать, он вышел на узкую веранду, где стояли его подчиненные.
– Накройте ее простыней, – обратился он к Хессу. – Док еще не прибыл?
– Он сейчас в пути, – ответил Хесс. – Будет здесь с минуты на минуту.
В этот самый момент возле мотеля остановился автомобиль. Из него вышел доктор Ловис, медицинский эксперт; в руке он держал чемоданчик.
– Проходите, – сказал ему Террелл. – Она в вашем полном распоряжении.
Доктор Ловис, невысокий толстяк, вопросительно посмотрел на Террелла и скрылся в коттедже.
Террелл обратился к подчиненным:
– Когда док закончит, тщательно обыщите помещение. Меня интересует все, что может помочь нам. Это преступление должно быть раскрыто как можно быстрее. Маньяк редко ограничивается одной жертвой.
Зайдя в комнату, он взял бело-голубую сумку.
– Ловите кайф? – спросил он Ловиса, отвернувшись от трупа.
– Я и не такое видал, – ответил врач. – Красивая девушка.
– Вы хотите сказать, что она была красивой девушкой, – поправил его Террелл и вышел на улицу.
Глава третья
Доктор Феликс Густав появился в комнате для посетителей, где Вэл и ее отец стояли возле открытых французских окон.
Помещение производило сильное впечатление. Каждая мелочь здесь создавала атмосферу солидной роскоши, ничто не было упущено.
Доктор Густав был крупным, атлетически сложенным, тщательно одетым человеком с лысым куполообразным черепом, мощным подбородком и ясными, живыми темными глазами.
Вэл и ее отец повернулись к врачу, который пересек просторную комнату. Лицо доктора было бесстрастным; он понимал неуместность улыбки.
– Извините, что заставил вас ждать, – сказал он. – Крис уже в постели.
Он назвал мистера Барнетта по имени. Вэл почему-то испытала облегчение, расценив это как свидетельство симпатии врача к ее мужу.
– Прежде чем вы пройдете к нему, я хотел бы побеседовать с вами.
– Что
