сделать, поэтому твой вопрос обращён не по адресу! – спокойно отвечаю, убирая руки в карманы.
Она вдруг резко притормаживает, сужает глаза в маленькие щёлочки и подносит палец к губам, явно о чём-то размышляя, затем она вдруг хлопает в ладоши и, поравнявшись со мной, мы начинаем снова медленно шагать вверх по дороге.
– Хорошо! Давай поиграем с тобой в «Как ты думаешь…?», – по выражению моего лица она понимает, что это мне ни о чём не говорит, поэтому быстренько продолжает: – Я задаю вопрос, а ты отвечаешь, затем ты задашь свой вопрос. Я первая! – задорно она восклицает, подпрыгивая на месте, как маленький ребёнок. – Как ты думаешь, как меня зовут?
Понятия не имею. Боюсь, что этого имени в справочнике имён не существует.
– Ммм… Мелани? – спрашиваю я, она отрицательно мотает головой. – Эшли? Софи? Одри? – снова та же реакция. – Ну тогда я сдаюсь. Меня устраивает и Дьявол пока что. Как ты думаешь, чем закончится этот вечер?
– Я не думаю! Я точно знаю! – мечтательно смотрит она на меня, закусывая свою губу. Так-так-так… что у неё на уме? – Мы немного потанцуем, возможно, даже напьёмся и разойдёмся по своим номерам. Как ты думаешь, сколько мне лет?
– Если честно, то я уже начал беспокоиться, что ты несовершеннолетняя, но всё же понадеюсь, что тебе около двадцати двух. Если это не так, то я буду вынужден отправить тебя в твой номер!
– Ты не угадал… – произносит она и выдерживает короткую паузу. Я немного напрягаюсь, предполагая, что всё-таки был прав. – Мне совсем недавно исполнилось двадцать три года.
Я с облегчением выдыхаю. Но не помешало бы проверить её паспорт для собственного успокоения.
– Как ты думаешь, нам долго ещё идти?
– Мы как раз уже пришли! – указывает она на яркую вывеску, берёт меня за руку и тянет вглубь через толпы народа.
Она всегда так поступает? Прёт напролом? Это в ней мне даже нравится.
Мы пробираемся через толпы отдыхающих, несколько раз даже нарываемся на оскорбления в свой адрес на отборном французском, но тем не менее никто из нас не обращает на это внимание. Когда мы проходим через фейс-контроль и входим в душноватое помещение, я нутром чувствую неладное, поэтому стараюсь не выпускать её руку из своей. Мало ли, что у пьяных на уме.
Народа в клубе очень много, весь танцпол кишит потными людьми навеселе, и честно признаться я думал, что в клубе все будут пялиться исключительно на неё, но почему-то всё происходит с точностью, да наоборот, я – вожделенный объект. И только тогда, когда я поднимаю голову, устремляя взгляд на второй этаж, где вижу подвесные клетки, в которых танцуют накаченные мужики в масле и в стрингах, до меня доходит, что она притащила меня в грёбанный извращенский гей-клуб.
Проклятье, меня сейчас вырвет! Мужик, прикрой свои причиндалы, не рушь мою психику. Я видел всякое за свою жизнь, но чтоб такое – ни разу! И было бы куда лучше, если подобного я не увижу ещё очень долгое время! «Никогда» меня вполне устроит.
– Ты в своём уме? Что мы здесь делаем? –
