лет «Соломон в женолюбии»[41] заимел еще несколько жен, получив от них разноплеменных и разноязычных детей. От новой чехини Мальфреди – Святослава, Судислава, Позвезда, от византийской принцессы Анны – Бориса и Глеба; от немки – родились Станислав и дочь Мария Добронега…
Но Владимир по-прежнему жаден в любви, ему мало своих жен и он заводит три гарема.
300 наложниц у него было в Вышгороде, 300 – в Белогородке (близ Киева), и 200 – в селе Берестове. Кроме того, ему боялась попасться на глаза любая красивая женщина.
«Всякая прелестная жена и девица страшились его любострастного взора: он презирал святость брачных союзов и невинности».
Приводя к себе замужних женщин и девиц, Владимир «был ненасытен в блуде».
Такого сладострастника Русь еще не ведала. Это был первый князь, кой завел в языческой стране огромные гаремы, видимо, следуя примеру мусульманских властителей.
Великий киевский князь не чурался даже девиц смердов. Часто бывая на охоте, Владимир останавливался в каком-нибудь глухом селище, и приказывал привести ему для утехи самую красивую поселянку.
Были случаи, когда отец девушки супротивничал. Так произошло в Оленевке.
– Негоже, князь. Дочь моя Березиня уже просватана.
– Экая незадача, – рассмеялся Владимир. – Тебя как звать?
– Прошкой.
– Так вот, Прошка, князь тебе желает великую честь оказать и гривнами одарить. Где твоя Березиня?
Девушка вышла из закута, и великий князь остолбенел: такой изумительной красавицы он еще в жизни не видывал. Белокурая, голубоглазая, с чистым румяным лицом, сочными червлеными губами и гибким станом.
Владимир от вожделения даже губами зачмокал.
– Экая ладушка… Сколь же тебе лет?
– Ныне пятнадцатую весну встретила, – без всякой робости ответила Березиня.
– Пойдешь в мой княжий терем? Женой станешь. В шелках, бархатах будешь ходить.
– Пойду, князь. Охотно пойду!
Прошка с недоумением уставился на дочь. Что это с ней содеялось? Неужели на княжьи посулы польстилась? Да и откуда смелости вдруг набралась? Обычно клещами двух слов не вытянешь, а тут?..
– Вот и добро, ладушка. Собирайся, – обрадовался князь.
– А мне и собираться нечего. Я только с подружкой попрощаюсь.
Молвила – и птицей вылетела из избы. А за избой – лес дремуч, только Березиню и видели.
– Догнать! Изловить! – закричал ловчим Владимир, и сам кинулся в заросли. Ветки царапали его лицо, грудь, но он не замечал боли, гонимый лишь одной неистребимой мыслью:
«Хороша девка! В гареме первой наложницей станет. Догнать!»
Но Березиня как в воду канула. В сумерки удрученный князь вышел из леса и, запыхавшийся, злой, – в избенку Прошки.
– Хитра же твоя девка. Придет домой, скрути ее веревками и доставь ко мне в Киев. А коль не доставишь,
Одно из прозвищ князя Владимира Святославича.
