проносилась по океану на конеобразном винторогом Тице в час океанских бурь. Богиню – О – атлантисы иногда изображают спокойной и печальной в окружении стаи верных дельфинов в глубинах подводного дворца океана. На ландшафты высокогорья и горные хребты её власть не распространялась. Проживающие там племена были подданными богини огня и смерти – Хотнгизы.
На рыжем потолке пещеры каменоломен, попав под слепящий луч, заметался скорпион, остановился, успокоился… И вдруг сорвался вниз, не удержавшись. Дёрнулось в конвульсии бронзовое брюшко, выгибаясь. И он застыл. Пальцы мастера подняли его. Скорпион зашевелился, извиваясь змеиным хвостом. Два мира созерцали друг на друга. И каждый мог уничтожить. У Бога есть право зачать жизнь. Но оборвавшуюся нить жизни, сам Бог не продлит. Знал это и мастер, осторожно поставив опасное насекомое на гранитную плоскость плиты. Скорпион медленно пятясь исчез в трещине камня.
Мастера звали Хостомар, он был атлантисом. Ему, юному аттису-каменотёсу приказала Верховная жрица украсить храм богини Хотнгизы. И молодой мастер трудом и терпением превращал хрупкий минерал в светлейший образ слепой богини.
Атлантисы, воины созидатели, когда искусство ремесла становится рукотворной летописью, запечатлённой в камне историей, канонизированной в прекрасный символ смысла жизни. А созидающее мастерство, разве не гениальное воспевание трудолюбия жизни? Жив мастер покуда живёт его шедевр.
Знала это и царица-лебория и принимала творения Хостомара, как дар божий. Но и талант, хитромудрая штука, что горб верблюда, откуда, когда-нибудь, появятся крылья и поднимут мастера в небеса. Откуда он прыгнет либо в объятья крылатым сильфам и получит бессмертие. Либо сорвётся вниз каменного ущелья и кости его раздробятся об острые камни скал. Это судьба всех мастеров от Бога.
Хостомар, как отец его и прадед был в мозолях и славе. Не резал по камню, а лепил узоры. Легко, как волна выносит на берег сокровища океана, выдавала натруженная душа его неземные шедевры, словно с мастеровыми духами общается она в своём незримом мире. И ведёт за собою мастера. Но и увлекала в пучину тоски, когда в сердце заплывала зелёная ивестидна грусти и пела ему печальные песни русалок… Или кенида – пресноводная русалка, хранительницы питьевой воды, поила его у ручья из ладоней, вдохновляя на созидание красоты. Легко тронуть ранимое сердце мастера, живущее по законам небесного океана.
Каменотес Хостомар.
В этот раз тяжело давалась работа каменотёсу. Не видел Хостомар лика незрячей богини… Да и никто не видел её. И пальцы мастера словно тоже ослепли, не чувствовали они материал, из которого требовалось высекать изваяние. И бился там, что мотылёк в паутинистых прожилках минерала, дух камня, заточённый в мраморной скорлупе. Жрицей храма Хотнгизы был назначен последний срок. А дальше… неволя либо изгнание. Суровы законы древних городов-государств. Изгнание, это смерть…
Создавая первые поселения, а затем города в Океании, атланты
