style="font-size:15px;"> 5. Иисус, видя веру их, говорит расслабленному: чадо! прощаются тебе грехи твои.
6. Тут сидели некоторые из книжников и помышляли в сердцах своих:
7. что Он так богохульствует? кто может прощать грехи, кроме одного Бога?
Видел веру (причем даже не самого больного) и простил грехи. Как такое возможно? Если грех – это неверие, то все логично: неверие упраздняется верою. Как огонь тушат водой, голодному надо поесть, невыспавшемуся – поспать, грешному (неверующему) – поверить. Для книжников это было невозможно вместить, ведь для них грехом были дела. Что надо сделать, если грех – это дела? Правильно – исполнить ритуал: сделать другие, хорошие дела. Старший брат рассуждает именно так. Но Иисус открыл истину: грех (неверие) упраздняется только верой. Вера твоя спасла тебя… вспомним благодарного прокаженного.
Исцеление слуги сотника (Лк 7:7—10). Что так восхитило Христа? То же самое, что восхитило в самарянине, пришедшем отблагодарить – вера. Удивительное дело: офицер-оккупант много общался с Иудеями, проникся, полюбил побежденный народ так, что построил им синагогу, те из благодарности пришли просить за него Иисуса. Но снял этот язычник основу веры не из религиозных Ветхозаветных обрядов, чему наверняка учили его, но из иерархической лестницы армии Римской Империи, где он служил. Бог говорит, только надо Его услышать. Понял, что не надо идти, плевать, руки возлагать… просто слово, просто поверил. Вера сотника восхитила Спасителя, вера сотника спасла слугу.
«… грех (неверие) упраздняется только верой…»
Восемь раз в десяти стихах в контексте спасения от греха звучит слово «вера» в третьей главе послания к Римлянам (21—31 стихи). Почему? Потому что Павел считает это основанием, фундаментом: грех – неверие – возможно упразднить исключительно верой и ничем иным.
Если грех – это неверие, тогда можно исцелять в субботу, нарушать в Храме четвертую заповедь, есть хлеб, который надлежит принимать в пищу исключительно священникам, миловать, а не осуждать невиновных. Если грех – это дела, то, очевидно, запрещено такое богохульство.
Почему то, что «не по вере», Апостол называет «грехом»? Даже тому, кто кушает в осуждение? Причина одна: грех – это неверие. Можно принимать пищу во грех, а можно в благодарности: внешне одинаково, главное, что внутри.
Вполне понятно, что имел в виду Господь, когда сказал женщине, спасенной от побития камнями: «Не греши», – больше никаких женатых мужчин. Но то же слово Он говорит и больному у купальни (Ин 5:14). Где тот мог нагрешить, если последние тридцать восемь лет лежал в параличе? Если грех – это дела, то ответа нет, но если неверие, то оно может гнездиться и в сердце парализованного. Все, что соблазняет от веры во Христа: правила ли это (+) или грязь (—) – грех. То, что надлежит оставить (Мк 9:42—48).
Почему Иаков говорит, что согрешивший в одном, согрешил во всем? Только потому, что грех один – неверие, просто проявления его разные. Кто-то не верит и убивает,
