Все свежее.
Я привстала с табуреточки и театрально провела рукой по ящикам с фруктами и овощами. Но он даже не поглядел на товар.
– Я, – говорит, – Женя, намереваюсь задать несколько вопросов.
Тут я снова на него посмотрела, но не в глаза. Сосредоточилась на межбровье. Читала у Ефремова, который фантаст, а не артист, что таким образом можно уберечься от гипноза. Вроде как в глаза смотришь, а вроде как и нет. Сказала:
– Вот вы, гражданин, мое имя знаете, а я ваше – нет. Так нечестно.
Он протянул мне карточку:
– Давайте познакомимся.
Взяла карточку, повертела. Черная визитка из дорогой бумаги, с золотым тиснением. На ней надпись: «Догс Илья Ильич, профессор, декан ФИЦИ». А чуть повыше в левом углу – логотип заборского политеха – открытая книга со знаком бесконечности. Мол, нет открытиям и знаниям конца.
– Приятно познакомиться, – говорю я и карточку обратно протягиваю. – Спрашивайте.
Он карточку не взял. Сказал:
– Визитку оставьте себе. Пригодится еще… Значит, вы, Женя, в этом году закончили школу. Так?
Может, тип этот – друг моей маман?
– Вы ведь знаете, – ответила. – Я же вижу, знаете. Чего тогда спрашивать?
Он чуть раздвинул тонкие губы в улыбке:
– Хорошо. Будем играть в открытую. Итак. Вы, Женя, в этом году окончили школу, причем с одной четверкой, немного не дотянув до золотой медали. По некоторым соображениям, не будем уточнять, каким, не поехали поступать в Москву, о чем мечтали лет уже… пять, если не ошибаюсь.
Ну, точно у маман консультировался.
– Вам-то что.
Получилось несколько грубовато. Ну и ладно. Быстрее смоется. Глядишь, и покупатели подтянутся. Я ведь не просто так торчу, словно бельмо на глазу у города. Я дело делаю. Работу работаю.
– Мне ничего. Тебя жалко, – сказал он, с какого-то перепуга переходя на ты.
Разве мы пили на брудершафт? Надо же, не заметила.
– Чего это вам меня жалко? – еще грубее отозвалась я. – Я что, шваль подзаборная? Поработаю годик, денег накоплю, а потом поеду поступать. В Москву или в Лесорубинск. Хоть на заочный, да поступлю, будьте покойны.
Он усмехнулся одним уголком рта. Взял красное яблочко, подкинул. Сказал:
– Хоть на заочный ты могла поступить и в этом году. Отчего же не поехала?
Когда мои подружки двинули покорять столицу, я провожала их с улыбкой, а сама зубами от досады скрежетала. Ну не могу я никуда ехать. Не могу. От слова «совсем».
– Значит, так, – продолжил Догс. – Слушай меня внимательно, девушка Женя Голубева. Завтра… Нет, сегодня ты отправишься к своему хозяину и возьмешь расчет. Завтра не позже десяти утра… а лучше ровно в десять с документами приходишь в политехнический институт. И поступаешь. Все ясно?
Ничего не ясно.
