увел гостя в трапезную.
«У нас в Тамбовской губернии, да, кажется, и в Рязани вспыхнуло восстание крестьян против большевиков, – писал иеромонах Исайя. – В Шацком и в Моршанском уездах идет бой крестьян с красноармейцами. Около Тамбова тоже свергают власть большевиков. В газетах пишут, якобы чехословаки и белогвардейцы силой заставляют крестьян выступать против советской власти. Это неправда, крестьяне сами организовываются и вооружаются, кто вилами, кто дубиной. И с таким вооружением выступают против ружей и пулеметов. Крестьяне теперь имеют правильно организованные отряды из бывших солдат. В Шацке и Моршанске разгромили большевиков и забрали артиллерию, пулеметы и склады со снарядами. И теперь идет в нашей местности правильный бой. Я на зиму хотел пробраться в Вышинскую пустынь и 24 октября вышел было из дому. Не доходя Вышинской пустыни верст пятьдесят, пришлось вернуться обратно по случаю сражения крестьян с красноармейцами…»
Тихон отложил письмо и бережно разгладил листок с именами крестьян, с надписью «За здравие».
Неслышно появился кот Цыган. Просиял зеленющими глазами, мяукнул: звал гулять.
– Пошли, – согласился Тихон.
Заглянул в трапезную. Гостя уже не было.
– Ушел, – сказал Яков Анисимович. – Съел все мигом, взял хлеба на дорогу и ушел. Говорит, я счастливейший человек – с патриархом говорил.
– Жалко, что ушел, – подосадовал Тихон, – мне порасспросить его хотелось.
Кот Цыган сидел уже у двери, разглядывая замок.
Яблоки в саду светились. Трава была зеленая, но сердце зябло, пророча снег.
На корточках перед клумбой желтых календул сидел Ваня. Детей из соседних домов пускали в сад. Все они были друзья патриарха.
– Здравствуйте, – сказал мальчик. – Эти желтенькие так пахнут хорошо!
– Сорви, возьми домой.
– Нет, пусть живут… Цветов совсем теперь мало. И птиц мало. Одни воробьи.
Тихон показал на рябины в дальнем углу сада:
– Видишь, сколько ягод? Зиму надо ждать холодную, но зато снегирями налюбуемся. Горькая рябина для снегирей лучшее угощенье.
– А я тоже рябину люблю, – сказал Ваня. – Сморщенную, подмороженную. Смотрите! Смотрите! Цыган тоже цветы нюхает.
– Он у нас аристократ.
Ваня достал из кармана два камня.
– Я во чего нашел! – Размахнулся, высек сноп искр. – Хороший кремень.
– Да, тебе повезло, – согласился патриарх, взял камни, ударил один о другой, но ничего не получилось.
– Вы по острому краю бейте. Сильней! – забеспокоился Ваня.
Святейший ударил по острому краю и словно бы вытряхнул медленно погасающую гирлянду пахнущих грозою искр.
– Чудесно!
Ваня, получив обратно камни, понюхал их.
– До лета долго, а я стукну камень о камень – и будто гроза, молния ударила.
– Ты большой хитрец! – порадовался Тихон, но мальчик вдруг потупился и спросил важное для себя:
– А
