оно хрустело под моей ногой, когда я попыталась переставить ее. Но удивительно было то, что я чувствовала себя в полной безопасности. Будто знала – этот мужчина, то есть гора мышц, не даст мне пропасть, защитит от всего. Глупо, правда?»
08:45. Демон: «Так и получилось. Он спас тебя, подставив свою спину. Может, он и есть твой герой?»
08:46. «Он даже номера моего не взял. Более того, красиво и культурно отшил».
Краснею, набирая сообщение. Прикрываю глаза, с грустью вспоминая наше вчерашнее расставание с Соломоном.
Он несет меня на руках. Честно говоря, нога ни капельки не болит, но мне так нравится находиться в объятиях, что я продолжаю играть роль раненой.
– Сюда? – раздается вдруг над ухом низкий тембр. Мурашки по коже от его голоса. Снова. Мне так хочется сказать ему «нет». Пусть еще пройдется, хотя бы пару кварталов. Дико приятные ощущения, не хочу расставаться с ними. С ним. И его запах. Он кружит мою голову.
– Да, – все-таки выдавливаю из себя. Соломон замирает. Опустив взгляд, смотрит на меня, задумчиво улыбаясь. Любуюсь видом выпирающей кромки его нижней губы, пальцы так и зудят – прикоснуться, попробовать на ощупь.
– Осторожней с желаниями, – раздается его шепот, и руки Соломона аккуратно ставят меня на пол.
– Ты о чем? – я все еще не привыкну, что он попадает в такт с моими мыслями. Как он это делает? В ответ мужчина лишь пожимает плечами. Тянется рукой к моему лицу, убирает прядь волос неспешным движением.
– Они имеют особенность сбываться.
Черт возьми! Неужели он хочет того же, чего и я? Клянусь, мои губы горят под его взглядом. В горле вдруг пересыхает. Провожу кончиком языка по нижней губе, замечаю то, насколько жадно он следит за моими действиями. Его рука все еще на моей талии, Соломон крепко прижимает меня к груди. И я ловлю себя на мысли, что это самое правильное – стоять рядом с ним, быть в его руках, в его власти. Внизу живота снова пульсация. Лоно наливается тяжестью, и мне дико хочется сжать бедра. А еще лучше – запрыгнуть на него, обвить ногами крепкий мужской торс, потереться о жесткую ткань его джинсов на ширинке… Почувствовать, удостовериться, хочет ли он меня так же?
Соломон молчит. Лишь уголок губ лениво ползет наверх, будто разрешает мне сделать самую малость из желаемого. И я делаю. Потянувшись, несмело касаюсь его губ. Они мягкие, горячие. Провожу по ним кончиком языка, пытаюсь раздвинуть их, но он не пускает. Вместо этого хватка его рук на моих предплечьях становится ожесточеннее, и Соломон отстраняет меня.
– Не стоит, лунная девочка, – его голос тихий, но сейчас в нем столько стали, что в моих ушах начинает звенеть, а сердце ухает куда-то в область желудка. От разочарования. И стыда. Быть отвергнутой – не самое лучшее ощущение.
– Ты слишком хорошая для такого, как я…
Соломон ушел, а я так и стояла, впившись взглядом в его удаляющуюся спину. Мое тело горело, а душа металась, будто птица в клетке. И я не могла понять точно, от чего мне так плохо… От понимания, что я больше никогда не увижу этого мужчину или от смущения и чувства обиды после того, как мной пренебрегли?
***
– Марика,
