Швеции, США, в публикациях выбрал себе псевдоним Мойша Долголевский. Сотрудничал с Парвусом, был близок к Троцкому. В Советском Союзе стал идеологом партии, редактировал главные печатные органы, «Правду» и «Известия», член исполкома Коминтерна. Имел большое влияние среди коммунистической молодежи, в Академии красной профессуры, откуда вышли многие антисталинисты.
Комплексная программа Наркомата просвещения поучала: «Особой беды не будет, если дети не усвоят исторические факты и события, которые имели место до Октябрьской революции» [115]. В «Малой советской энциклопедии», изданной в 1930–1931 годах, статью об Отечественной войне 1812 года писала ученица М.Н. Покровского профессор М.В. Нечкина. Даже слово «Отечественная» давалось в оскорбительных кавычках! С революционной точки зрения разъяснялось: «…»Отечественная» война, русское националистическое название войны, происшедшей в 1812 году… вооруженные чем попало крестьяне, защищая от французов свое имущество, легко справлялись с разрозненными французскими отрядами… дело тут было не в подъеме патриотического «духа», но в защите крестьянами своего имущества. Наполеон был вынужден покинуть Россию. Далее война… велась уже вне пределов Российской империи под громким лозунгом «освобождения» Европы из-под «ига Наполеона». Окончательная победа над последним явилась началом жесточайшей всеевропейской реакции…» [69, т. 6, с. 186, 187; т. 7, с. 418.].
О направленности кампании на полную переделку мышления людей говорит и тот факт, что теперь, в отличие от начала 1920-х, гонения развернулись против любых религиозных конфессий. Ликвидировались протестантские и сектантские общины, до сих пор действовавшие совершенно свободно, «коммуны» толстовцев, баптистов, молокан. Преследовали буддистов. На территории СССР были закрыты все дацаны, арестовывали и расстреливали лам. Под преследования попало и исламское духовенство, закрывались мечети, медресе. Закрыли даже часть синагог.
Украинская автокефальная церковь поддерживала хорошие отношения с «живоцерковниками» и с властями, и до сих пор ее не трогали. ОГПУ пользовалась ее услугами – потому что часть структур УАПЦ находилась на территории Польши, это открывало хорошие возможности для разведывательной и диверсионной работы. Но в 1930 году открылась связь УАПЦ с подпольной организацией националистов, Союзом освобождения Украины. Арестовали митрополита Николая (Борецкого), несколько епископов и более 300 священников. От руководства церкви ОГПУ потребовало созвать чрезвычайный собор и принять постановление о самороспуске. Через несколько месяцев церковь разрешили возобновить, но из названия убрали слово «автокефальная», митрополичью кафедру приказали перенести из Киева в Харьков (который был в то время столицей Украины), а все епархиальные управления ОГПУ жестко взяло под свой контроль.
А уж по Православной Церкви репрессии прокатились как паровой каток. В общем угаре местные начальники больше не смели покрывать верующих, и были разгромлены структуры
