родством, которое не купил, как можно было бы гнусно предположить, а установил путём немалой серии генетических экспертиз, обошедшихся ему в копеечку, на несколько порядков превышавшую возможные затраты на альтернативную покупку родства. Ему это было нужно не для «понтов», а для самоуважения, мол, не из грязи в князи, как большинство нынешних «хозяев жизни», а по праву родовой незаурядности. Он гордился тем, что, как великий предок, сам себя сделал, а не возрос на перегное родительских достижений. Родители были учеными: отец – крупный экономист, мать – математик. Оба доктора наук. Поначалу стал ученым и он, но вскоре пошел в консультанты к нефтяному магнату, что вызвало неудовольствие отца и даже некоторый бойкот с его стороны. Однако явные финансовые успехи нефтяного магната примирили отца и сына – отец признал, что сын нашел свою тропу. А со временем руководство банком при магнате перешло во владение банком, который по-прежнему финансировал магната, но уже при иной расстановке сил. А еще позже банк стал крупнейшим в Евразии.
Родство с баснописцем незаметно стала «пунктиком» банкира, он наизусть знал многие его басни и постоянно использовал в общении даже с иностранными партнерами, что, с одной стороны, вызывало их первоначальный шок, а с другой, убеждало в оригинальности и образованности, что всегда считалось позитивным фактором. Частенько, общаясь с женщинами, особенно, в неофициальной обстановке он мог сказать: «Голубушка, как хороша! Ну что за шейка, что за глазки!». «Голубушке» оставалось только смущенно улыбаться. Во время застолья он неоднократно и весьма уместно провозглашал: «А я скажу: по мне, уж лучше пей, да дело разумей».
И знакомство Ивана Андреевича с бомжом состоялось именно на почве басноведения. Когда охрана обнаружила непрошенного вонючего гостя в подвале и принялась шумно его выпроваживать, банкир стал случайным свидетелем акта выдворения и, заинтересовавшись, остановил процесс.
– Вы что делали в моем подвале? – спросил он вежливо, ибо иначе не привык.
– Какой-то домовой стерег богатый клад, – неожиданно ответил бомж строкой из басни и тем сразу вызвал симпатию домовладельца.
– Так вы домовой? – улыбнулся он.
– Совершенно верно, – подтвердил бомж. – Только давно без дома. Хотел у вас поселиться…
– А откуда басни знаете?
– Из книг, вестимо, – усмехнулся домовой. – Диссертацию я писал по мировым баснописцам, сравнительный анализ, взаимосвязь и оригинальность, тенденции баснеписания в исторической перспективе и в современном мире.
– А они есть и в современном мире? – искренне удивился банкир.
– А как же? Конечно, есть! Басня бессмертна.
Ивану Андреевичу стало интересно. Соображал он быстро, и провозгласил:
– Любезный домовой, я прошу тебя стать хранителем
