увидев пронзительно-умоляющий взгляд ее темно-коричневых глаз. Будто знал, что не за себя просила – за ребёнка. Китаянка охнула и повалилась без чувств, накрыв своим телом корзину.
В колонну переселенцев Ликин попала возле церкви. Никодим не смог ее защитить, несмотря на свою богатырскую силу. Когда они вышли из церкви, покрестив маленького Серёжу, их заметил тот самый пристав щегольского вида:
– Китаянка?! Взять!
Её тут же вырвали из рук Никодима и бросили в толпу таких же несчастных. Все попытки крестного отца Сергея объяснить, что она не такая китаянка, как все, что у неё ребёнок и что она служит при дворе самого губернатора, не дали ничего, кроме пары ударов нагайкой. Для Никодима эти удары были как «мертвому припарка». Он, не обращая внимания на наседающих казаков, смотрел в толпу в поисках Ликин, но не находил. Людское море безликих в своём горе китайцев уже поглотила свою соплеменницу.
Часть 1.
Ясный сокол
Глава 1. Никодим
Никодим оставил лыжи, подбитые лосиной шкурой, у входа в избу и, отряхнув унты от снега еловым веником, открыл дверь. Вместе с вошедшим мужчиной в дом проник холодный воздух, тут же стал клубами стелиться по полу, но дойдя до пышущей жаром печки остановился и постепенно растворился. Сила русской печи победила.
– Никодимка! – крикнул звонкий детский голос из-за печи. – Ты вернулся?!
– Выходи, сынок! Не бойся, – сказал Никодим. – Я тебе кедровых шишек принёс.
Из-за печи показалась белобрысая голова мальчика лет пяти. Там было его укрытие. Они с Никодимом договорились, что в случае появления чужих людей в лесной избе в отсутствии хозяина, мальчик прячется в укрытии, специально сделанное для такого случая. В пространстве между печкой и стеной избы был устроен ещё один домик из толстых досок, с дверцей, закрывающейся на щеколду. Никодим проверял – даже с его силищей невозможно было оторвать доски. Кроме того, на полу домика был люк ведущий в подвал – там можно было пережить даже пожар.
Для Сереженьки собственный домик был сущей радостью. Почти все время он проводил там со своими игрушками, когда Никодим уходил на промысел. А уходил он почти каждый день.
Жить-то надо как-то. На одно жалованье помощника лесного смотрителя прожить никак невозможно. Надо обеспечить будущее Сереженьки. Да и на поиски Ликин тоже нужны средства. Вот и приходится ходить в лес то белок, то куницу добывать, а если повезёт – соболя принесёт. Заодно за своим участком леса приглядывает.
* * *
Никодим после пропажи Ликин вернулся в губернаторский дом, оседлал лошадь и направился на ее поиски в сторону Верхне-Благовещенска. Положение доверенного лица при дворе дома губернатора позволяло пользоваться конюшней.
По мере приближения к поселку можно было наблюдать множество зарубленных людей – Никодим насчитал больше тридцати.
