Служебный.
— Гм-м, — иронически протянул Грязнов. — И он тебе, конечно, тут же перезвонил и назвал точный адрес, где Гукк прячется.
— Нет, — честно признался Софрин. — Может, завтра.
— Ну, удивил ты меня, Володя. Ты хоть именем поинтересовался?
— А как же! — не без гордости выпалил сыщик. — Геннадий Карамышев. Не позвонит сам, наведу справки. Найду.
— Повтори.
— Карамышев Геннадий.
Грязнов откинулся на спинку стула.
— Не думаю, что позвонит.
Софрин предположил:
— Министр какой-нибудь? Она меньшего не стоит. Видели бы сами.
— А мне и видеть не надо, — Грязнов заулыбался. — У тебя до сих пор слюнки текут. А насчет министра — почти в «яблочко». Только с обратной стороны медали. Так что можешь не искать, я тебе сам за справку отвечу.
Володя Софрин был полностью деморализован всезнающим шефом. Его хватило только на:
— Ну и?
— Про бабушкинскую группировку слыхал?
Софрин утвердительно закивал головой.
— Кличка лидера — Призер. Он и есть твой Карамышев.
Володя сразу вспомнил элегантного «кофейного» мужчину, подходящую к нему Нонну. И ему стало нехорошо.
— Я, кажется, видел его сегодня там. Блин... Ну кто ж мог знать, а?!
Магнитофонная звукозапись допроса в качестве свидетеля охранника семьи Богачевых гр-на Кныша. Крым, Гурзуф. 24 августа, 14.10 — 14.39
Турецкий. Расскажите, чем вы занимались, работая охранником в семье Богачева.
Кныш. Так вы же сами все и сказали. Охранял семью Богачева.
Турецкий. У вас были конкретные функции?
Кныш. Нет, они были только у двух человек. Трофимов нами всеми командовал, а Жора Мальцев охраняет Юльку. То есть дочь Богачевых. Наследницу, так сказать. Принцессу.
Турецкий. Вы сказали: «функции были...», «Трофимов командовал», а «Жора охраняет...» О всех — в прошедшем времени, а о Мальцеве — в настоящем.
Кныш. Так мы же все, кроме него, и уволены.
Турецкий. Кроме Мальцева?
Кныш. Ну да! На следующий день после гибели Леонида Георгиевича его мадам нас рассчитала. Кроме Мальцева.
Турецкий. Интересно. И как она это объяснила? Служебным несоответствием?
Кныш. Не знаю. Меня аудиенции не удостоили.
Турецкий. А от кого вы узнали о своем увольнении. От шефа?
Кныш. От Трофимова. Он нас всех собрал и сказал, что свободны, кроме Жоры. Свободны от работы то есть. Но надо подождать, пока приедет следователь из Москвы и быстренько проведет свое следствие. Потому что хохлам это убийство — до одного места.
Турецкий. Так и сказал — «быстренько»?
Кныш. Не помню, честно говоря. Может, я это от себя добавил. Хотя нет, кажется, Дмитрий именно так высказался. Да что тут такого, собственно?
Турецкий. Разберемся.
