Ну, это мне до одного места, Трофимов мне — не брат родной.
Турецкий. И давно у вас с ним плохие отношения?
Кныш. Не слишком.
Турецкий. Ладно, а с Раструбой?
Кныш. Это другое дело. С Игорьком мы ладим.
Турецкий. Так вот подумайте, чем можете ему помочь. И себе.
Кныш. А не пошли бы вы...
Турецкий. Это все?
Кныш. Ага.
Оперуполномоченный Софрин. Москва. 24 августа, 14.10
Утром следующего дня Софрин подъехал к загородной резиденции Призера, в Глаголево. Для этой отчаянной вылазки Грязнов выделил ему служебную машину не самого худшего качества — «форд». Пусть знают бандюки, что и менты на приличных автомобилях могут кататься, а не только на раздолбанных «москвичах» или «жигуленках».
Софрин со слов своего шефа уже знал, что в прошлом Призер — неоднократный чемпион России по биатлону. Но на международных соревнованиях он занимал только вторые и третьи места. Был, правда, даже олимпийским чемпионом — но лишь в командной гонке, в эстафете.
Разочаровался, небось, обозлился, рассуждал Софрин, и подался на большую дорогу жизни. Во всяком случае, эта тропа для него оказалась удачливей. Трехэтажный особняк, окруженный высоким бетонным забором, который, наверное, и базука не возьмет, был лучшим подтверждением удачи и благополучия владельца. В архитектуре дома Софрин отметил полную безвкусицу, чему не слишком удивился. Подобных монстров он не раз наблюдал в ближнем и дальнем Подмосковье. Здесь красного кирпича не жалели, возводя средневековые башенки рядом с современной крышей и террасой. Крыльцо вносило еще один штрих в этот дисбаланс. Нагромождение стилей и эпох навело на мысль, что крышу нужно было бы выполнить на древнекитайский манер. Это сделало бы творение завершенным.
У ворот Софрину пришлось прождать какое-то время. После представления и объяснения цели визита перед переговорным устройством он промаялся минут десять. Наконец ворота отъехали в сторону и впустили его машину в просторный двор.
Из открытых ворот гаража торчал нос, похоже, того самого черного «БМВ», что он видел вчера у дома моделей.
Софрина встретил долговязый жилистый парень со скуластой физиономией и жестким ежиком на голове. Маленькие злые глазки зыркнули подозрительно. Дескать, чего приплелся, ментяра, внаглую, да еще в такую рань?!
На крылечко вышел вчерашний бритоголовый детина и добродушно заулыбался. У Софрина отпали последние сомнения.
— Этот что ли, Шум? — обратился бритоголовый к долговязому, с интересом рассматривая гостя.
— Других, как видишь, нет. — Долговязый по кличке Шум обернулся и зашагал к гаражу.
— Прошу, господин начальник, — пригласил встречающий, пропуская Софрина вперед. — В этом доме гостям всегда рады, даже незваным.
Софрин подумал, что с черным юмором у этого парня все в полном порядке. Уже на пороге их догнал голос Шума:
—
