но член, если он слишком длинный. У вас, кстати, какой, вы измеряли?
– Вижу, – спокойно – и кажется – уже давно покраснел капитан – договориться по-хорошему нам не удастся, придется заковать кого-нибудь в наручники.
– Закови – или как это будет – себя, кэп, а мы всё скажем, – сказала Даша, которая заканчивала пятый курс в этом году, хотя не всего помнила, какого именно инститтута.
И это неудивительно, так как и я не могу запомнить ни одного учебного заведения, где не учился, – так только:
– Санитарно-гигиенический, или:
– Скрупулезно-политический, – сантехнический?
– Не бывает.
– Согласен.
– Разрешите прикурить?
– Извините.
– И правильно, капитан, у нас чужие не курят.
– А свои? – спросила Даша, – в рот не берут, что ли? – добавила.
– Это верно, – ответила Галя, – зачем тогда и жить, если ничего не делать.
– Я, – понимаете, – я прибыл издалека, сделайте мне что-нибудь.
И они сразу обе, но не до конца, а только немного:
– Разделись, – дальше?
– Плати-и!
– Я – простите – сказал не кого его, а что-нибудь хорошее подайте, – объяснил им как можно популярнее.
– Мы давно неодушевленные, – одна. Другая:
– Хотите проверить.
– Просто так?
– За жареную картошку с Киевской.
– Плюс сложный гарнир.
– Насколько сложный?
– Как обычно.
– Ей хозяин запретил подавать больше, чем из четырех бывших живых существ.
– Чего вы от меня хотите, милые леди? – Алексей наконец откинулся на спинку кресла, которым здесь был стул, хотя и немного резной, и зеленый в светлую сторону.
– Мы не понимаем, кто вы такой.
– Я – детектив.
– Приехал Из-За?
– Да, здесь все простые менты, а детективы – это те, кого мы давно ждали, – добавила уже вторая.
– На трахтенберг мы, разумеется, не напрашиваемся.
– Почему?
– Нам запрещено с иностранцами.
– Почему?
– Обидят.
Вторая:
– Пообещают, а потом так и не трахнут.
– Неужели это – так обязательно?
– Желательно.
– Нет, нет, именно обязательно, сэр, – объявила Даша.
– Она права, я только не хочу торопить события. Сегодня только она отведет вас в банкетный зал – я, как в песне:
– Ми подождем.
Пока куковали Киевскую в кипящем масле, повариха чуть не сошла с ума, но, к счастью, оказалось:
– От счастья, – как она выразилась: такое и, оказывается, бывает.
Хотя упали только розовые жалюзи, которые – тем более – еще не были даже закреплены