из организаций. Теперь наверху, не досчитавшись своего клиента, могут поднять шум. Да и внизу, его могут случайно в толпе как-то вычислить. Ведь он не похож на обычного представителя тамошней непритязательной публики. Обычно туда идут семейные мужики, простоватые, иногда быдловатые, туда же идут и тетки – чаще всего пузатые мамаши, примерные жены, заслужившие, наконец, достойный отдых.
Девчонки, думая об этом парне, уже ждали, что сейчас коричневые двери откроются, и он выйдет из них, опять тыча своим билетом и глядя ей в глаза. Но двери не открывались, мораны стояли неподвижно, чернея на черном фоне, пестрея яркими красными повязками и перьями.
– Наверное, понравилось, – хихикнула тихо блондинистая подружка.
– Желание клиента – закон, – буркнула рыжая.
Она с удивлением почувствовала огорчение от того, что история на этом закончилась. Работа привратниц – редкостная скукотища. Там в залах, с клиентами – настоящая жизнь. А тут сидишь и смотришь на билеты, сверяешь со списками. За все бесконечные смены не было ни одного не соответствия. Администрация в заведении работает четко и накладок нет. Вся работа привратниц – быть милыми и улыбаться. И вот, впервые, столкнулись с какой-то непоняткой. И все равно же не знали, что делать. За спинами у девушек было что-то вроде внутреннего холла. Там в тени был у них холодильник, была микроволновка и чайник. Блондинка воткнула чайник в розетку и стояла в раздумьях, открыв холодильник. Белый, тихо гудящий, он был в основном заполнен хавчиком моранов – консервами, йогуртами и нарезкой красной рыбы. Блондинка достала свое клубничное варенье, вынула из пакета над микроволновкой батон хлеба и позвала подруг перекусить.
Пережевывая белый хлеб с красным вареньем, запивая чаем с лимоном, снова обсуждали того парня. «Потеряный какой-то», – говорила блондинка. «Может билет нашел просто?», – предполагала рыжая. «Беспонтовый какой-то. Голодранец, а глаза, как у… Не пойму, что за взгляд у него странный», – размышляла блондинка.
Они умели различать людей по их взгляду. Есть взгляд холопа, есть взгляд барина, взгляд затравленной жертвы, вора, мента, купца, учителя… А этот? Вообще чем-то на мента похож, на опера – очень внимательный и пронизывающий, но для мента он себя как-то слишком потеряно вел. К ним часто приходят менты – уверенные, твердой походкой, с улыбочкой – сильной, властной.
Может, правда, опер, или проверяющий? Инспектор? Вот это мы огребем тогда, – думали девушки, почему-то не боясь этого, греясь чаем, наслаждаясь тем, как варенье прикасается к языку.
Ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
Батальон длинной колонной грузовиков шел по центральному широченному проспекту Каулнина – проспекту Балдура. Пять полос в сторону центра были очищены от всех, кроме военных, и грузовики ехали быстро. В кузове под тентом солдат трясло на скамейках. На чистом синем
