никто не спрашивал.
Офелия.
Мой милый. Я собиралась… я хочу вернуть тебе твои подарки. Вот колье «Ван Клиф». А вот часы «Вашерон». Здесь ещё что-то. Если можно, забери их прямо сейчас. У тебя есть карманы? Ты снова оделся, как станционный смотритель. Разве что без дырки в голове.
Гамлет.
Разве у смотрителя есть дырка в голове? Тогда через неё он и смотрит, наверное. Вот почему так хорошо всё видит. При нём никто не попадёт под поезд. Даже твоя сестра Анна. Но я не буду брать никаких подарков, потому что ничего тебе не дарил. Я жаден донельзя, ты знаешь. Что я мог такого дарить?
Офелия.
Нет, ты не жаден. Ты просто панически боишься разориться. Это синдром голодного детства. Принцы часто бываю нищими. Но мне – ты дарил. Тебе это было почётно. Ведь ты прежде не видел столь эффектной дамы, как я, не правда ли? Хотя главное – ты дарил мне свои слова. Я ничего подобного никогда в жизни не слышала. Слова были страстнее материальных подарков. Я думала, что это любовь. А оказалось – тщеславие. Не любовь. Зачем мне дары тщеславия? Они были мертвы с самого начала. Возьми всё назад.
Гамлет.
Скажи, а вот ты действительно считаешь себя честной?
Офелия.
Что ты имеешь в виду?
Гамлет.
И ведь красивой тоже считаешь?
Офелия.
Что ты хочешь сейчас сказать? Какую-то гадость, в твоего Высочества духе?
Гамлет.
Выбирать надо одно. Или честная, или красивая. А то будет как в анекдоте про обезьяну: что мне теперь, разорваться, что ли?
Офелия.
Прости, а могу я быть честной и красивой одновременно? Ты разрешаешь?
Гамлет.
Да, конечно. Просто красота скоро победит честность. И превратит всё это в полное блядство. А для честности красота – плохая служанка. Это не парадокс. Это доказано.
Пауза.
А я ведь любил тебя на самом деле.
Офелия.
Когда?
Гамлет.
Когда-то. До революции.
Офелия.
Да, сволочь, ты заставил меня этому поверить.
Гамлет.
Если б ты не была полной дурой, ты бы мне не верила. К этой греховной плоти добродетель не пришьешь никакими словами. Хорошо. Я тебя не любил.
Офелия.
Значит, я была полной дурой. Я обманулась.
Гамлет.
Ты можешь идти в театр. И умереть там, если сможешь. Но лучше иди в монастырь. Зачем тебе рожать этих маленьких пидарасов? Я достаточно честен. Я мог бы обвинить себя в таких вещах, что лучше бы моя мать меня не родила. Да, я очень горд, я мстителен, я тщеславен. Я совершил больше преступлений, чем мог бы описать, даже осознать. А сколько ещё всякого говна в моём воображении! К чему таким чувакам,
