встречается крайне редко. Важно слушать, не просто делая вид, что ты внимателен, а действительно быть внимательным и понимать собеседника, вникать в его слова и только после этого постараться задуматься о том, о чём он говорит. После чего говорить самому… Для вас, как для оперативных работников, – это жизненно важно.
Александр Иванович смолк и отправил нас на обед.
После обеда у нас появилось немного свободного времени. Собирались возле нашего Первого корпуса, где были кабинеты и даже спальные места. Многие жили прямо здесь, в этом здании. Поэтому и после окончания рабочего времени никуда никто не спешил. Всё и всегда происходило вокруг этого дома.
Послеобеденное затишье в ОУЦе всегда было чем-то особенным. Стояли группками по четыре-пять человек. Кто-то пробегал куда-то спеша, кто-то вёл неспешные разговоры. Форма одежды была здесь самой разнообразной. Некоторые после своих занятий были одеты в форму спецназа, кто-то – в спортивную, стояли офицеры в форме всех родов войск, среди них был даже один моряк – капитан третьего ранга. Не знаю деталей, но все его звали «Матроскин». Людей в «гражданке» было, конечно, значительно больше. В одной из групп, наиболее многочисленной, стоял человек в форме лётчика гражданской авиации. Высокий, статный. Форма была ему явно к лицу. Особенно бросалась в глаза короткая орденская планка – орден Красной Звезды и медаль «За отвагу». Это был Володя Зверев. За тяжёлый массивный подбородок и фигуру, схожую с французским артистом, все его звали «Бельмондо». Это прозвище приклеилось к нему ещё и за то, что был кумиром среди женщин. Умный, рассудительный и очень справедливый по жизни человек. Стоя на осеннем, уже неярком солнышке, он в своём кругу вёл разговор, к которому я тоже присоединился.
– Доблесть человеческая! Люди чести! Что же это? Кого мы обманываем, называя недостойного этими словами? – рассуждал Зверев. – Вольтер говорил, что труд спасает от трех главных зол – скуки, нужды и порока. Но когда у человека появляются результаты труда – деньги и пропадает нужда, очень важно, чтобы безделье не стало синонимом скуки и другом порока. Значение поступка – в самом поступке, а не в его результате – это православный постулат, по которому надо учиться жить…
– Это примерно то, что ты делаешь, подавая нищему милостыню, – поддержал эти слова Сергей Панасенко. – Ты это делаешь для спасения своей души, а если «нищий» притворяется и обманывает тебя (в смысле, он богаче дающего), то это – его беда. Этот результат не должен печалить Человека, совершающего Поступок!
Зверев с пониманием и поддержкой посмотрел на Сергея: «Молодец!» – и, уже обращаясь к своему другу Анатолию Лесняку, спросил:
– Твой подчинённый? Самых лучших себе забираешь…
Они оба – и Лесняк, и Зверев – были командирами групп. Сейчас для них было очень важное и ответственное время: подбор и боевое сколачивание групп. Сами опытные оперработники, прошедшие серьёзную школу – территориального управления и Афганистан. У руководства
