тело чудовища поблескивало тёмно-коричневым глянцем, мощные лапы впивались в землю, а по бледно-жёлтому брюху ползали белёсые отвратительные существа – противно скрипели, перебирая многочисленными лапками. Они явно мешали мерзкому порождению, оно то и дело раздражённо встряхивалось, но сбросить паразитов не могло…
Боже, какая гадость! Да их здесь много… Вот ещё один показался, ещё, еще, ещё…
А это что за тварь? Тоже какая-то тараканья родня? Нет, не похожа… Плоская, словно по ней каток проехал, пепельно-серая, только брюхо испещрено нарывного цвета пятнами. Раздвоенный хвост раза в два длиннее туловища. Лапы короткие, слабые, едва перетаскивают грузное тело, а первая пара – настоящие крюки-захваты. Меж них злобно тлеют выпученные шары-глаза, с острого и длинного хоботка свисают тяжелые капли липкой слюны…
Им оно и убивает, этим самым хоботом – вонзает его в сердце жертвы и начинает жадно высасывать не кровь, а саму жизнь. Сначала омертвеют пальцы, потом смерть охватит руки и ноги, потом подберётся она к груди, к голове, потушит и мысли, и чувства…
Это будет длиться долго, очень долго, жертва отвратительного гада не раз и не два будет молить о конце мучений, но помочь ей не сможет никто и ничто…
Глава четвёртая
Серый, неохотно занимавшийся рассвет преподнёс новый сюрприз: вместо горного хребта, который перегораживал, по словам бакенщика, ущелье, превращая его в каменный мешок, перед ними расстилалась равнина, поросшая жёсткой, похожей на ковыль травой. Горы синели где-то на горизонте, ближе виднелся невысокий холм, над которым поднималась тонкая струйка дыма.
Увидев эту картину, Яков Антонович невнятно выругался и решительно забросил за плечи рюкзак.
«Утомили уже эти чудеса, – рассуждал сам с собой Олег, поспешно собирая вещи. – И безумства природы, и ожившие покойники, и мерзкие твари – всё осточертело. Но откуда у меня вчера появилась уверенность, что мертвецы нас не тронут, что у них свои заботы? Непонятно. И ведь подтвердилось всё! А, ладно… Рано или поздно вся эта катавасия должна закончиться».
О призраках, прошествовавших ночью перед ними, ничто не напоминало, из леса, оставшегося за спиной, никто не появлялся, земля больше не завывала, и они быстро приближались к холму, над которым по-прежнему поднимался дымок.
Вот уже начался подъём, вот показались гранитные плиты, упавшие друг на друга так, что образовали каменную палатку – похоже, под их укрытием неизвестные и развели костёр. Ещё несколько шагов и… Сидевший у слабого огонька мужчина вскинул голову, и Олег узнал Вострикова. Анна лежала рядом с мужем, уткнувшись лицом в землю. Ленки нигде не было видно…
– Приве-ет… – растерянно протянул Сергей, глядя на Алексеева. – Глазам своим не верю! Ты-то откуда здесь взялся?
– Вас ищем, – ответил Олег, протягивая ему руку, и сразу спросил: – Где Елена?
Востриков на вопрос не ответил. Вместо этого растерянно захлопал ресницами:
– Мы же всего на пару дней от графика отстаём… Или случилось что?
– Ты
