материка, и неспроста. Здесь резервация нечисти. Здесь оборотни завтракают в какой-нибудь забегаловке вместе с вампирами и дальнобойщиками. Тут утром найдешь на соснах следы когтей и будешь точно знать, что никакой это не медведь. Молись, чтобы просто вервольф. Здесь весь бестиарий вырезает купоны на еду, играет в боулинг, отправляет детей в школу. В Мунсайде меня ждут демоны и ведьмы, оборотни и упыри, возможно, драконы и кентавры. Меня ждет сам Мунсайд.
Вот только Кави меня не ждал.
Уоррен отчаянно пытался полюбить этот город, найти в нем хоть что-то интересное.
Полтора года назад, когда у него появился новый «папа», весьма компанейский и добродушный отчим, отчаянно метивший в отцы, многое поменялось. Жизнь в Виннипеге, как показалось его маме, уже «изжила себя», и их новоиспеченной семье требовался новый старт. Уоррену это не нравилось, но свое недовольство он запихнул куда подальше ради счастья мамы. После смерти его отца Оливер стал для матери спасением и надеждой на счастливое будущее. Хотя предпосылок для этого не было. Оливеру достался от какого-то троюродного дядюшки старый оружейный магазин в крошечном, никому не известном городе. Сама идея переехать непонятно куда и попытаться вернуть жизнь старому и дряхлому магазинчику казалась абсурдной. Но и Уоррену, и маме терять было нечего. В своей школе он так и не обзавелся приличными друзьями, никаких мало-мальски значимых успехов не добился, так что его ничто особо не держало.
В Мунсайде все обстояло иначе. Виннипег – какой-никакой мегаполис. Мунсайд настолько ничтожен, что и сравнивать не стоит. Зато здесь все друг друга знали, встречали радушно, и, по меркам местных девчонок, Уоррен был даже ничего. Не сразу, но он нашел и девушку, и компанию себе по душе, и даже новые интересы.
У Мунсайда, несомненно, был свой шарм. Весьма зловещий и загадочный. Жители относились к нему с почтением, придумывали легенды и плели интриги, чтобы хоть чем-то себя занять. Уоррена, к примеру, абсолютно покорил сам символ города: воздушный змей с изображением солнца на одной стороне и луны – на другой. По древней легенде, когда в 1609 году Генри Лавстейн вместе с французской экспансией высадился на берег, вождь племени абенаков потребовал за земли (кто бы мог поверить) душу. В итоге оказалось, что под душой вождь имел в виду того самого воздушного змея, которого Лавстейн привез вместе с собой из Франции. Генри предложил ему сделку: ни само племя абенаков, ни конфедерация вабанаков никогда не вернутся на эту землю, если воздушный змей упадет лунной стороной вверх. В тот день был шторм, он поднял змея в воздух, и тот, не продержавшись и минуты, спикировал вниз прямо к ногам вождя. Луна безразлично смотрела в его глаза. Индейцы больше никогда не возвращались. А город решили назвать Мунсайд – сторона луны.
Красивая сказка, но не более. Земли Мунсайда никогда не были плодородными, многие утверждали, что никаких индейских племен здесь и быть не могло, а кто-то рассказывал, что их вождем был демон. Поэтому город проклят.
Уоррену куда больше нравился второй вариант, да и образу
