style="font-size:15px;"> – Поговорил.
– Что сказал?
– Спросил деликатно, какого хрена недотрожничает?
– Что прямо так и ляпнул?
– Ну, ты, Серега, даешь. Нет, конечно. Вежливо и очень окольными, так сказать, путями подошел к теме.
– Ну и..?
– Сказала, что сама тебе вечером после работы все скажет.
– Держите меня семеро,– побледнел Серега.
– Сказала еще, что больно робок ты и с чувством юмора у тебя видать не все в порядке. А у них семейство веселое и тебя стесняются братья-то.
– Ну да?– улыбнулся недоверчиво Серега.
– Хочешь, я с братьями Аннушкиными на эту тему поговорю?
– Ну, уж нет. Хватит. Спасибо. Как нибудь уж сам теперь. Робок значит я? Ну, Анька, держись теперь. Я тебе покажу робок. А братцы значит юмористы все трое, только при мне юморить стесняются? Ну, я им сегодня устрою день смеха.
– Э-э! Друг ситный, ты чего надумал?– забеспокоился Мишка.– Не вздумай прикалываться над братьями-то.
– Да не собираюсь я ни над кем прикалываться,– Серега ухмыльнулся.– Сватов завтра к Аннушке зашлю. Пошел к Силиверстовичу, ну и Леонидович для такого дела в самый раз.
– Ты прямо как с цепи сорвался. Поговори сперва с девушкой. Может она тебя отшить хочет самолично.
– Я ей отошью. Блин. А Ксения забыл что сказала? "Твою жену сватают". А она не ошибается никогда.
– Уверовал, значит? Чего же тянул кота за хвост столько времени? Уже бы свадьбу отгуляли. Точно, Серега, – робок ты стал что-то в последнее время. Права Аннушка-то.-
Не известно о чем Сергей разговаривал с Аннушкой, провожая ее после работы домой, но вернулся он после этого разговора, радостно улыбаясь, и помчался, разыскивать Силиверстовича и Леонидовича, отмахнувшись от Мишкиных расспросов.
– Поспел никак Сергей-то,– сделала вывод Катюша.– Да и то, сколько можно вокруг да около, слоняться. Ровно мальчонка десятилетний помчался. Хворостины только не хватает для полного сходства. Значит, скоро на свадьбе гулять будем? Тут уж Нина Андреевна нас не удержит.
– Да она нас с тобой и не держала. Она мальчишек против, таскать туда-сюда. А нам-то можно.
– Вот и славно. Скажи Сергею, пусть заявится в Питер и пригласит при матушке. Чтоб чего плохого не дай Бог не подумала.
– Ох, и хитрющая ты у меня лиса, Катерина.
– Не хитрющая, а заботливая. Матушка-то переживать станет. А ей нельзя, она уже старенькая.
– Ты только ей это не скажи. Обидится жутко. Да и какая же она старенькая? Ты что, Катюш? Да ей все тридцать лет дают.
Батюшка вон ревнует ее до сих пор.
– Ревнует, потому что любит.
– Любит, конечно. Мотается вон за двести лет туда и обратно каждый день.
– Не правда, Мишань. Не каждый день мотается батюшка. Иногда и матушка мотается.
– Ну, какая разница? Они же друг без друга одной минуты не могут прожить.
– А
