«Северных» и встретил своих знакомых у здания музея.
– Ужас, какая холодрыга, – сказал Пётр, – ты уже привык?
– Ага.
Они разделись в слабо освещённом гардеробе и купили билеты на выставку. Было написано, что она приехала из Москвы.
– Получается, ехала примерно в одно время с нами, а открылась только сегодня, – заметила Олеся.
– Да уж, никогда бы не подумал, что уеду из Москвы в чёртов городок, чтобы смотреть на московскую выставку, – рассмеялся Пётр.
Выставка занимала семь залов, они осмотрели ее довольно быстро. Андрей шёл позади своих знакомых и пытался определить, каково их настроение, чтобы доложить редактору и чтобы тот отвязался от него и оставил на работе. В любом случае он собирался сообщить, что настрой у них отличный и всё в порядке.
Тем временем парочка весело болтала, обменивалась впечатлениями, читала пояснения возле картин и особо не обращала на него внимания. Андрея это вполне устраивало. Сам он не видел никакого смысла в картинах, тем более основная их часть была совершенно бессюжетной.
– Ты знаешь, что Олеся тоже художник? – спросил Пётр, когда они очутились в последнем зале.
– Ну что за глупости ты говоришь! Конечно, он не знает. – Олеся покраснела, поправила волосы, на мгновение отвела взгляд с полуулыбкой. Андрей слабо усмехнулся. – Не обращай внимания, – сказала она, – я просто рисую для себя и друзей.
Андрей подумал, что она только изображает стеснение и на самом деле гордится своим увлечением.
– Вы тоже рисуете нечто подобное? – спросил он.
– Почему это ты на «вы»? Давай-ка общаться по-товарищески!
– Хорошо. Ты тоже рисуешь вот это? – Андрей показал на ближайшую картину. На его взгляд, она была не имеющим смысла смешением бледных сине-голубых красок на болезненно-сером фоне. Называлась она «Зима».
– Мне нравится современное искусство, – призналась Олеся, улыбнувшись, – но нет, я обычно занимаюсь другим творчеством. Мне, например, близок символизм начала двадцатого века.
Пётр почему-то усмехнулся и отошёл к другой картине. Они последовали было за ним, но, сделав пару шагов, остановились.
– Я тебе как-нибудь покажу, над чем сейчас работаю. Это было единственное, что они мне разрешили забрать с собой.
– А что, были какие-то ограничения?
– Оказывается, они не хотели, чтобы мы забирали с собой слишком много. Декор был ограничен одним предметом. Мне пришлось раздаривать все свои работы накануне отъезда.
– Не знал о таком, – признался Андрей.
– А ты много знаешь о городке вообще?
– Особо ничего не знаю. Меня просто привезли сюда, дали комнату и работу. И все вокруг говорят, что мы скоро вернёмся в Москву.
– Вот как? Ну, судя по количеству людей, которых вывозят, не так скоро. – Улыбка пропала с её лица, теперь она говорила даже немного ожесточённо. Казалось, ей причиняет боль этот разговор. –
