улыбнулась и кивнула.
– Поможешь мне их покупать и уложить? У них колики. Только вот перед твоим приходом орать перестали. Думала, свихнусь.
– Могла даже не спрашивать, – пришла моя очередь фыркать.
– Присмотри за Михи. Я ванную им сделаю.
Михи лежал на животе и силился поднять головку. На попе две очаровательные ямочки в районе крестца. Точно такие же у Тиля на заднице.
Процесс купания был смешон. Дети лежали у нас на руках, а мы с Мари устроили им морской бой – возили туда-сюда из одного конца ванны в другой, слегка сталкивали, как корабли в море. Я нес какую-то ерунду, на ходу придумывая сказку. Алекс смотрел на меня, но ни тени улыбки не возникало на его серьезном личике. Михи был веселей. Иногда он смеялся и гулил.
– Алекс в тебя явно влюбился, – смеялась Мари, глядя, как мы с человеком строим друг другу серьезные рожицы.
– Как ты их различаешь?
– Они очень разные. У Александра мочки ушей неровные. У Михи более курносый нос. Они как вы с Тилем – сначала кажетесь абсолютно одинаковыми, а потом находишь массу различий. Но, если честно, чаще всего я их все-таки путаю, – хихикнула она. – Даже хотела им на ручках ниточки разных цветов завязать, чтобы отличать.
Потом Мари везде намазала их кремом, засунула в памперсы и завернула в пеленки. Пока она кормила одного, я покормил второго. Михи уснул еще в процессе кормления. Алекс долго смотрел на меня, присосавшись к пустой бутылочке, а потом пронзительно закричал. Мари забрала малыша, принялась его укачивать, что-то говорить, уйдя из комнаты в крошечную кухню. Я сидел у кроватки, в которой спал Михаэль, и рассматривал малыша. Надо будет взять у мамы наши детские фотографии. Может быть, я ни хрена не понимаю в детях, может быть, я пытаюсь найти ей оправдание, но видно же, что это его дети. Да и Мари… Она ведь действительно очень сильно любила брата. Когда любишь – не изменяешь.
Через полчаса крики смолкли. Мари осторожно положила ребенка в кроватку рядом с Михи, накрыла их одеялом. Я заметил, как Михи во сне тут же повернул головку к брату, словно только его и ждал. Личико тронула улыбка. Алекс серьезно сопел.
– Михи более подвижный, а Алекс капризный, – пояснила Мари устало. – Пойдем чаю что ли выпьем. Или кофе. У меня есть кофе, будешь?
Я кивнул. Все равно надо поговорить. Хотя, ей бы спать…
На кухне она плотно прикрыла дверь и открыла створку окна. Взяла тонкие сигареты с подоконника.
– Ничего, если я покурю? – спросила, чиркая зажигалкой и нажимая кнопку чайника. – Дэн, мог бы ты помочь нам с переездом? Вещей немного, но одна я не справлюсь, а напрягать еще раз твоих родителей мне не хочется.
– Куда ты собралась?
– На другую квартиру. Боюсь, что эту я не могу больше содержать.
Я нахмурился.
– Что значит «не можешь содержать»?
Мари раздраженно отмахнулась и отвернулась к окну, зябко обхватив себя за плечи, хотя в помещении было жарко и очень душно. С нее словно маска сползла. Она стала мрачной и какой-то… неживой.
– Что
