спасения. У меня у самой человеческая жизнь только начиналась, ведь мне было всего двадцать один! Да, по нашим меркам я засиделась в девицах, но причина у меня была лишь одна – граф Джером Морелье, тот, что неожиданно ворвался в светскую жизнь Англии и покорил сердца всех дам из высшего света… и забрал мою душу навсегда.
– Я скоро встречусь с тобой снова, mon amie*. – его красные глаза упрямо смотрели в мои. – Потому, что я так хочу, дорогая. Нам еще многое предстоит обсудить.
– Черта с два! – выплюнула я ему в лицо, и быстрым шагом пошла прочь.
Постепенно тьма стала рассеиваться, превращаясь в сумерки, а затем, яркие лучи стали ослеплять непривыкшие к свету глаза. Сделав глубокий вдох, уже в облике ворона несусь вниз, в надежде когда-нибудь таким образом разбиться, и покончить с этим каламбуром. Кто бы мог подумать! Я желала мести с самой моей смерти. Сколько ужаса и боли принесло мне то, что пришлось испытать после воскрешения. Чувства туманили мой разум, и мне было страшно. А я была одна, совершенно одна! Так страшно, что этот страх переродился в ненависть к моему убийце, ведь мне так отвратительно и скоро пришлось попрощаться со своей прежней жизнью. Я видела, как маменька, убитая горем, плачет над пустой могилой, в которую собрали порванное бежевое платье, все в крови. Так и похоронили в гробу то, что хранило память обо мне. А я, в облике ворона, наблюдала за собственными похоронами, отчаянно вскрикивая, и размахивая черными крыльями над свежей могилой с крестом.
Смятение и стыд за свою слабость – вот что я испытала сейчас при встрече с графом Морелье. Все те планы кровавой мести рассыпались на черные стекла, только наши взгляды встретились. Поверить не могу, угораздило же меня свалиться в Преисподнюю и оказаться спасенной собственным убийцей! Сколько может издеваться надо мной Создатель?! Ха! Раньше я и не верила в его существование, и считала каторгой воскресные мессы и исповедь, на которые водила меня матушка. Она заставляла молиться меня о богатых и породных женихах, а мое глупое сердечко мечтало лишь об одном, том, что убил меня! Сколько еще можно терзать мое беззащитное сердце? Недостаточно еще боли оно вытерпело?
Рыдания разрывали мою грудь, когда, опустившись на черный, еще незажженный фонарь, с тоской смотрела вслед идущим молодым девушкам. Юные дамы спешно пересекали оживленную площадь в компании приближенных, минуя выкрикивающих торговцев. Девушки мчатся мимо невысоких домиков с рыжими крышами, и у них свои какие-то цели. Они могут дышать, любить, жить… и всякий раз, перед сном, строят планы о завтрашнем вечере, в глубине души надеясь на то, что ее любимый явится, и они встретятся взглядом… или о, счастье, он пригласит ее станцевать вальс.
А что же сейчас от меня осталось? Пустая, бездушная оболочка, с раздавленными чувствами. И… мне даже некуда пойти! Куда идут те, кто отбирает души и служит свету в стане тьмы?
– Твой урок – научиться прощать, Мирабэль. – я вздрогнула, и чуть не свалилась с фонаря.
Оглянувшись,
