Слушай, а ты не можешь разузнать, сколько стоит аренда хотя бы однокомнатной квартиры, ну или студии. Вот только со счетом в банке у меня проблема.
– Ерунда! Я открою на твое имя счет и положу туда кругленькую сумму. Потом, попозже, все переоформим. Кстати, арендованную квартиру можно выкупить со временем по остаточной стоимости.
– Ну, до этого еще далеко, как и до самой квартиры. Но подумать есть над чем, – подвела итог Татьяна и направилась к себя в спальню. Проходя мимо Лики, она наклонилась к ней и сказала в самое ухо:
– Не бери в голову. Все нормально.
И со словами «спокойной ночи» поднялась наверх.
***
День клонился к вечеру. За огромным окном уличного кафе моросил осенний дождь, а сквозь тяжелые, набухшие тучи проглядывало серое сумрачное небо. На душе было тоже невесело. Сегодня после обеда Татьяна сообщила Анатолию Ивановичу о том, что собирается уходить.
– Вы поищите пока кого-то другого, я подожду, но не позднее нового года. Если до той поры никого не найдете, то мне все равно придется покинуть вас с первого января. Но с годовым отчетом я помогу, если нужно будет. Обещаю.
Анатолий Иванович такому известию рад не был.
– Ну это никуда не годится, Татьяна! Мы с твоим братом договаривались, что ты будешь у меня работать. На такой срок я тебя не брал бы совсем. Я ему по дружбе сделал одолжение, взял тебя со статьей и без прописки, а ты теперь мне кидалово устроила? Думаешь тебя с твоими «регалиями» с руками расхватают?
– Анатолий Иванович, миленький, ну не сердитесь. Я не от вас ухожу. Мне просто деньги нужны, заработок хороший, квартиру надо покупать. Не могу же я у брата всю жизнь жить!
– Я тебе найду дешевое жилье, снимешь комнату на первых порах. А хороший заработок, моя дорогая, тебе вряд ли найти. Ну разве нелегальный, полукриминальный какой. Опять туда захотела? Ты за что сидела-то?
Татьяна опешила. Она надеялась в глубине души, что ее начальник не в курсе ее прошлого, но, как оказалось, она глубоко ошиблась.
– За дело, и свое отработала потом и кровью, – ответила она зло. – А если вас подробности интересуют, то в них я вдаваться не собираюсь.
– Ишь ты, гордая. Ладно, иди проветрись, подумай хорошенько, на что себя толкаешь и на что меня обрекаешь. А твоему брату я все выскажу.
– Да он-то здесь при чем? Ладно, уйду я сегодня пораньше, Светлана там одна справится. А вы все-таки начинайте бухгалтера искать.
И вот теперь она сидит в кафе и обдумывает этот невеселый разговор. На столе нетронутое заварное пирожное на пластмассовой тарелочке, чай, маленький молочник и красивая салфетка с вишнями. В кафе старались обслуживать со вкусом, дешевенько, но чистенько. Но мысли разбегались в разные стороны и в кучу не собирались.
– Танька, ты что ли? Гляньте на нее, люди добрые, красота неземная. Привет, подруга! –
