этих жмуриков наказать. Разгромили их, пиво, сигареты позабирали, а их паленую водку всю дочиста переколотили. Но попались. Бывает.
– И что теперь собираешься делать? – спросила Татьяна, чтобы сменить тему разговора.
– Замуж иду, – не замедлила с ответом Женька. – Мужик у меня появился. Папашин напарник, но молодой, еще и сорока нет. Вот, шмотки мне привозит, все заграничное, прикинь!
– Да я уж вижу, – сказала Татьяна и, допив свой чай, собралась было уходить. Но Женька остановила ее.
– Слушай, я помню ты в тюряге говорила, что твой брат каким-то старьем торгует. У моей мамаши иконка завалялась, так, дрянь вещица. Но может он взглянет? А вдруг ценное чего. Не подсобишь по старой дружбе?
– Я не знаю, Женя. Я спрошу.
– Ну вот и славненько. На вот мой телефон, позвони, я подгребу.
И Женька написала на салфетке с вишнями номер своего мобильного телефона, предварительно вытащив его из сумки и продемонстрировав Татьяне, как редкую реликвию.
– Мой ссыкун подарил, – прокомментировала она и добавила, – он росточком-то не вышел, но там, где надо, все как надо, сечешь?
Женька вновь заржала, а Татьяна, скомкав салфетку с номером телефона и машинально запихнув ее в карман, поспешила удалиться.
Ей было стыдно. За что, почему, она и сама не могла объяснить. Но вот теперь такие вот женьки могут попадаться ей на каждом шагу и общаться с ней на равных. Подруги по несчастью.
Домой она вернулась поздним вечером и в паршивом настроении. Это не ускользнуло от Эдика с Ликой. Они взирали на сестру с терпеливым молчанием, но в глазах стоял вопрос: что случилось?
Татьяна отмалчивалась, сколько могла, но потом решила рассказать своим близким о нежелательной встрече, которая подпортила ей и без того неважное настроение.
Ее выслушали, не перебивая. Затем Лика попыталась успокоить свою подругу словами, типа «не бери в голову», «не обращай внимания» и тому подобное. Но Эдика вдруг охватил азарт, Таня даже пожалела, что рассказала ему про икону.
– Надо глянуть, – авторитетно заявил он. – Иконы сейчас в цене, и на них спрос. А что, если это действительно раритет, достойный внимания? Лика, ты возьмешься разобраться, если что?
Лика неопределенно пожала плечами и спросила:
– Ты что, действительно собираешься связываться с этой Женей?
– С Женей не собираюсь, а вот с ее иконой очень даже. Вы поймите, девчонки, если это какой-нибудь 16—17 век, то ей цены на рынке нет!
– На черном рынке, это во-первых, а во-вторых, ты что, Феофана Грека рассчитываешь найти у этой Жени? Не смеши меня, – не отступала Лика, но Эдик был уже во власти своей идеи, и не хотел от нее отступать.
– Танюша, ты телефонами обменялась со своей подругой, я надеюсь? – спросил он, не подумав.
Татьяна возмущенно глянула на брата и парировала:
