к этой гневной тираде она распахнула халат и продемонстрировала свои телеса, безобразно перетянутые алым шёлком.
Какая уж тут романтика? Толик попытался просто посидеть с женой за бокалом вина, с фруктами, но она заорала:
– Так это ты для этого отгул взял?! Грязный извращенец! Трахаться ему надо, когда за квартиру третий месяц не плачено!
Толик психанул и уехал на работу. А вечером перебрался ночевать из спальни в зал, и уже неделю спал один.
– Яйца, поди, как арбузы уже? – хохотнула я, соблазнительно закидывая ножку на ножку, и грациозно откидывая за плечо волосы.
– Это ещё мягко сказано, – вздохнул Толик, не поднимая на меня глаз.
Мы трепались ещё о многих вещах. Я с восхищением наблюдала, как ловко орудует Толик инструментами, как мягко входят в стену шурупчики под лёгким нажимом шуруповёрта, как восхитительно перекатываются мышцы его загорелых плеч. А еще у него был шикарный парфюм: что-то восточное, пряное, вкусное…
– И что я не так делаю, Дан? Вот объясни мне с женской точки зрения, – абсолютно не кокетничая, спрашивал он.
– Да тебя послушать – ты просто ангел небесный, – отвечала я, хитренько прищурившись. – Где-то же ты косячишь. Где? Рассказывай всё, без утайки.
– Я ничего не скрыл, – недоумевал он. – Я не нудный, в танчики не играю, за своей гигиеной слежу, извращённых фантазий нет, не изменяю, сыном занимаюсь, комплименты ей делаю. Что ещё?
– В постели скучный, – предположила я.
– Может быть, стал скучным, – снова вздохнул он. – Но поверь, если бы она меня не отталкивала и не сводила всё дело к обязательному траху, наш секс бы был, как до свадьбы.
– Так, надо встряхнуть твою кралю, – заключила я и предложила ему вариант примирения с женой – дисконтную карту моей парикмахерши Иры.
– Отдай ей, пусть позвонит, запишется, скажет, что по карте. А я Ирочке позвоню, всё объясню, чтоб взяла с неё треть цены за стрижку. Двух зайцев убьём: с женой помиритесь и причёска красивая ей обеспечена.
Толик согласился. Отремонтированная кофеварка забабахала нам офигенный ореховый латте, и мы с наслаждением его попили, закусив сладостями.
А потом Толик пошёл на «грязное дело» – чистить трубы и ремонтировать кран в ванной. А когда вышел – весь был в грязных брызгах, но довольный:
– Готово, хозяюшка. Можно мне душ принять? А то таким трубочистом в машину садиться влом.
– Можно, – кивнула я, а у самой в голове уже закрутилась карусель пошлятины…
Толик достал из рюкзачка чистую футболку и полотенце и скрылся в ванной.
Ну чё, твой выход, Данчи. Проверь его на идеальность, весь вечер ведь мечтаешь.
Я дождалась, пока стихнет шум воды, отсчитала пару минут, пока он вытирает своё смуглое тело полотенцем, но явно ещё не успел натянуть труселя, и ворвалась в ванну:
– Ой,
