Антон некоторое время молча сидел на кровати. Он даже прилег, но почти сразу же поднялся, подошел к окну и стал смотреть на гладь озера. Ему никак не удавалось унять в себе раздражение, оно буравило его изнутри, заставляло то и дело менять диспозицию. У него даже пропало чувство голода, которое он уже давно испытывал. А он до безумия любил поесть; когда добирался до стола, то никак не мог насытиться, несмотря на то, что его живот становился все обширней, а вес давно перевалил за отметку в один центнер. А ведь когда-то он был стройным парнем, активно занимался спортом. Но по мере того, как возрастало его политическое значение, а с ним и доходы, он все больше стал предаваться греху чревоугодия. И с какого-то момента окончательно перестал себя сдерживать, превратив еду в настоящий культ, в главное удовольствие всей жизни.
Окончательно осознав, что пока он находится в этом узком пенале, где едва помещаются его телеса, он не успокоится, Антон вышел из номера. Он спустился вниз, вошел в каминный зал. Сейчас тут не было никого. Стал рассматривать живопись на стене и барельефы, но быстро понял, что ему это совершенно не интересно. Надо посмотреть, как устроилась мать, решил Антон.
Он постучал, услышав разрешение войти, отворил дверь. Анастасия Владимировна с каким-то отрешенным видом сидела на кровати. Рядом лежал чемодан, она явно еще его не только не разбирала, но даже не открывала.
Он сел рядом с ней.
– Да, поселил родитель нас в этих коморках, – произнес он.
Анастасия Владимировна повернула в его сторону голову, ион заметил, что у нее красные глаза. Она явно недавно плакала.
– Мама, что случилось? Почему ты плакала? Он тебя не обидел?
Анастасия Владимировна отрицательно покачала головой.
– Никто меня не обижал. Просто взгрустнулось. Сразу навалилось много воспоминаний.
– Я тебя предупреждал: не надо сюда приезжать. Зачем бередить старые раны. Что было, то давно прошло, быльем поросло. А теперь будешь без конца вспоминать обо всем. Зачем тебе это надо? Или тебе нравится сидеть за одним столом с этой Эммой Витольдовной, которая увела у тебя мужа?
– Ты знаешь, что не нравится. Но что делать? Ты же приехал.
– Я был вынужден приехать, у меня к нему есть поручение.
Анастасия Владимировна удивленно взглянула на сына.
– Ты мне ни о каком поручении не говорил.
– Это государственные дела, тебе они не интересны.
– Мне все интересно, что касается твоего отца и тебя, – возразила Анастасия Владимировна.
– Сначала я поговорю с ним, потом может быть, сообщу, о чем идет речь тебе.
– Я не знаю, о каком поручении идет речь, но тебе отца будет трудно уговорить.
– Почему так думаешь? – недовольно покосился Антон на мать.
– Потому что знаю его, я все же прожила с ним более десяти лет. Ты и не представляешь, какие это были интенсивные годы. Ничего даже близко у меня потом не было.
– Тебе следовало выйти снова замуж, тогда ты бы не предавалась так сильно воспоминаниям о вашей
