головы к Иову.
Вот только в одном буду противоречить вам, пока держится во мне это дыхание. Не стану благословлять ни мир ваш, ни правду вашу, как благословляете их вы. Потому что, что мне за дело до правоты вашей? Разве не она разбила Иова на тысячу осколков и посмеялась над ним, как смеются над теми, кого покинул разум?.. Впрочем, не беспокойтесь. Ведь не Иов уже, – какое там! – а только тень его еще бродит здесь, смущая родных и близких, – всех, кто когда-то знал его. Придёт её час и тогда уже некому будет усомниться в правоте вашей…
Элифаз, Бильдад и Цофар разочарованно отворачиваются.
Бильдад (поднимая свою чашу, сердито): Как же он любит всё запутать!.. Самые простые вещи становятся темнее ночи, стоит им побывать у него на языке! Боюсь, не расшибить бы себе в этой темноте лоб… (Пьёт).
Элифаз: Есть вещи и пострашнее расшибленного лба, Бильдад. Что скажешь, например, о демонах, которые страсть как обожают прятаться в таком мраке?.. Не позавидуешь тому, кто встретит их, блуждая в этой темноте!
Бильдад в испуге чертит вокруг себя круг и бормочет магические заклинания.
Иов (мягко): Ты, наверное, забыл, Элифаз, что там, где живут петухи, демонов можно уже не бояться… (Посмеиваясь). Разве не для того мы здесь – и я, и Адаф, – чтобы отпугивать всякую нечисть и торопить зарю? (Громко кричит, хотя Адаф находится рядом). Кукареку, Адаф!
Адаф: Кукареку, хозяин!
Иов (кричит): Близка ли заря, Адаф?
Адаф (оглядывается вокруг, немного растерянно): Не знаю, что тебе и сказать, хозяин.
Иов: Когда не знаешь, что сказать – пой! Нет лучшего средства заставить зарю поторопиться!
Адаф: Слушаюсь, хозяин. (Кричит). Кукареку-у!
Иов (подхватывает): Кукареку!
Иов и Адаф: Кукареку-у! Кукареку-у!
Цофар (не оборачиваясь): Меня сейчас от них стошнит… Вы только посмотрите на этих дураков, которые ищут зарю прямо посереди дня!
Иов: И вот эту-то беспросветную ночь ты почему-то называешь «днём», Цофар?.. Выходит, ты никогда не видел дневного света? Того, который мы торопим – Адаф и я?.. Неужели даже во сне, Цофар? (Укоризненно). Кукареку, кукареку, старый друг. Если хочешь когда-нибудь его увидеть, то присоединяйся поскорее к нам. Ведь это совсем нетрудно, верно, Адаф? Открываешь клюв и кричишь что есть силы. (Кричит). Кукареку!.. Кукареку-у!.. Кукареку-у!..
Адаф (подхватывает): Кукареку-у!
Иов и Адаф: Кукареку! Кукареку! Кукареку-у-у!..
Откуда-то из пустыни доносится не то эхо, не то, в самом деле, чей-то голос, подхвативший их пенье: «Ку-ка-ре-ку-у!..» Элифаз, Бильдад и Цофар с отвращением закрывают уши.
Иов и Адаф (с удвоенным рвением): Кукареку-у! Кукареку-у! Кукареку-у-у!..
Тьма.
Картина седьмая
Декорации первой картины – покои Ищущего. Только теперь они ярко освещены
