захлопнулась.
Великий Магистр доволен. Император долго не протянет. Наследник? Завтра получит приглашение на охоту. В веселой компании найдется та, кто увлечет принца прочь от людей. Лошадь испугается скользнувшей с кочки гадюки. Шламгенгская трясина никогда не отдает добычу. И никогда не выдает тайн.
Император протянет подольше. Ровно до того дня, когда Великий Магистр вернется в Лагейру. А затем… Хватит венценосному греховоднику гневить Господа.
Жаль, упустил епископа Максимилиана. Нельзя было верить тому, что все выходы из норы старого лиса надежно перекрыты. Но куда он денется?
И как же легко оказалось заполучить Окаян!
Великий Магистр шел прочь от покоев герумского императора. Выстланный медными листами пол под тяжелыми сапогами гудел победным гонгом.
Третий день заливает Хофенштадт дождь. Вода собирается в лужи, лужи растут, превращаются в ручейки, ручейки бегут по улицам города. Еще немного, и ручейки сольются в реки, реки сломают крепкие двери, ворвутся в дома, унесут их в невиданный морской поход. Но этого не произойдет. Город – это богатство и слава, иногда спасение. Хорошо заботятся хофенштадтцы о сохранности его. Много лет пытается море взять Хофенштадт приступом, но единственной его добычей остается гавань.
В гавани заправляет Бьярни Кормщик. Каждое утро крепкий приземистый мореход заявляется в порт, неспешно осматривает корабли, оглаживает каждый, словно всадник любимую лошадь. Тот, кому не лень пойти с Бьярни, получает в подарок целый ворох морских историй, берущих начало свое чуть ли не с плавания Ноева ковчега.
Но сегодня даже несокрушимого Бьярни дождь загнал в дом, под защиту прочной крыши и жаркого очага. Мореход и здесь нашел себе слушателей, собрав вокруг себя почти всех постояльцев трактира. Только два человека остались наверху, в жилых комнатах. Высокий старик в одежде священника читал, сидя у стола, его гостья, темноволосая девушка лет пятнадцати, устроилась у камина. Старик и девушка молчали. Рука Берканы, втыкающая нож в устилающий пол камыш, говорила отцу Мартину гораздо больше, чем мог бы поведать язык. Только когда острое лезвие промелькнуло в опасной близости от расшитой золотом туфельки, священник заговорил:
– Мне кажется, что замужество – не самая плохая судьба для девушки. Тем более если мужем ее должен стать весьма достойный человек.
Беркана вздрогнула и гневно уставилась на покрытое шрамами лицо священника.
– Да? Ты действительно так думаешь? Тогда скажи, почему бы Исе самой не выйти замуж за этого достойного человека? Почему она распоряжается моей жизнью?
– Иса эрл твоя мачеха и правительница нордров. Мы все должны исполнять ее волю. Она мудрая женщина.
– Хотя мой отец и сделал тебя священником, ты никогда не станешь по-настоящему свободным! Вам бы, вольноотпущенникам… – Беркана осеклась.
– Только бы набить брюхо да полодырничать в теплом
