к дьяволу, – улыбнулся Мастер.
– Иди в задницу дьявола! – воскликнул мелкий мальчишка, и остальные торжествующе загоготали. Другой, долговязый, услужливо указал на запад:
– Это туда.
Матео в наушниках хмыкнул и проворчал что-то одобрительное. Мастер кивнул («Туда, значит») и, выйдя из круга мальчишек, зашагал дальше.
Вскоре бескрайний песок сжался до размеров узенькой тропинки под ногами Мастера; с обеих сторон её теснила густая высокая трава, бесшумно ронявшая на плечи странника жёлтую пыльцу. Мастера закрыла тень; подняв голову, он увидел большую белую птицу.
– Наблюдает, – хмыкнул Матео: он обязан был смотреть за происходящим одновременно на мониторах Иглы и Закройщика, а также за своим, где транслировалась картинка из глаз Мастера. – Осторожный.
– Странно. Я думал, что у него отказали защитные механизмы.
– Как бы этот тио нам сюрприз не преподнёс… – Матео отдалился от микрофона, но Мастер всё равно услышал, как он командует Закройщику: – Введи ещё снотворного, он оказался крепче… ага.
Так, в тени птицы, Мастер дошёл до развилки. Здесь белый спутник с криком взвился вверх и исчез из глаз.
– Именно тогда, когда ты мне был нужен, – укорил пациента Мастер.
– Что? – отозвался Матео.
– Ничего.
Мастер огляделся в поисках направляющих. Около одной из дорог, почти теряясь на фоне высокой травы, стояла высокая, в полтора человеческих роста, зелёная фигура; лицо её было закрыто, а из головы наподобие солнечных лучей торчали длинные перья. Длинное тело покрывали знаки цвета охры; по обе стороны бородатой маски зависли два розовых колибри.
У Мастера сжались кулаки.
– Кетцалькоатль, – сказал Матео.
– Это моё или его?
– Не видно. Мониторы не показывают. Агуха выясняет, – голос Матео был серьёзен. Агухой он называл Иглу. – Нуэстро, не подходи. Дьявол его знает, откуда он: из твоего, из его или…
– …или сам по себе, – закончил Мастер. В наушниках вместо привычного «О боги!» царила тишина. – Время идёт. В конце концов, откуда он ни взялся, он может помочь.
– Нуэстро, мать твою!
Мастер уже шагал к Кетцалькоатлю. Глаза за маской не отпускали его.
Подойдя к богу, мужчина поклонился.
– Пусть процветают твои владения, – сказал Мастер. – А жертвы всегда будут соразмерны.
Маска – впрочем, теперь Мастер видел, что это вовсе не маска, а лицо, – не дрогнула. Колибри продолжали парить у ушей бога, напоминая два крошечных огонька.
– Нуэстро, это он. Сам, – в голосе Матео звучала растерянность. – Может, ну его, а?
– Как здоровье моего учителя? – спросил Мастер, поклонившись ещё раз.
Бог молчал.
Зачем пришёл на стык двух сознаний? О чём думает эта древняя пернатая голова? Был ли он здесь
