позволю. И гори всё ясным пламенем! – глаза Татьяны приняли мечтательное выражение.
– Вот и молодец. Иди-ка ты домой. Вдруг там уже Макс сидит и голову пеплом посыпает.
– Ты думаешь?
– Думаю. Давай. Иди.
– Спасибо, Сеничка! Инке привет! – последние слова она выкрикнула уже из-за двери.
* * *
«Кутить, так кутить. Раз я сегодня уже вышла за рамки, то могу позволить себе ещё немного удовольствия. Вдруг Макс вернулся. Вот удивится», – думала Татьяна, входя в булочную напротив своего дома на Загородном. В булочной её повлекло в сторону самых наивреднейших кондитерских изделий. Нарушительница режима решительно выбрала большой торт с большими кремовыми цветами неизвестного вида. Она уже открыла рот, чтобы озвучить свой выбор продавщице, но вдруг услышала странный звук, похожий на комариное зудение. Татьяна прислушалась. Откуда здесь комары? Прислушавшись внимательнее, она различила звуки, очень похожие на человеческую речь. Мелькнула мысль: «Напрасно я так быстро ушла от Сенички». Зудение стало громче, и Татьяна явственно различила слова:
– Не стыдно? Не стыдно, спрашиваю, предавать науку? Проваливать эксперимент?
– Ты кто? – Татьяна посмотрела по сторонам, но никого, кроме продавщицы рядом не было.
– А! Так ты меня всё-таки слышишь? Я уж думала, всё. Думала, потеряла ты меня.
– Да кто ты такая, чтобы меня укорять? – Татьяна начала сердиться – какая-то неизвестно кто смеет ей указывать.
Продавщица, видя, что женщина замерла около прилавка со странным недоумённо-испуганным выражением лица, решила поторопить события:
– Девушка, что для вас?
– А? – вслух произнесла Татьяна, а сама в это время подумала: «Глупость какая! Почему «для вас»? И кто решил, что это знак вежливости? Звучит хуже, чем «чего изволите». Ещё «с» надо было бы добавить. Что-с для вас-с». Однако обращение «девушка» ей понравилось. Она уже хотела показать милой женщине, какой торт она выбрала, но снова услышала голос:
– Нет. Ты всё-таки собираешься попрать собственные принципы.
– Собираюсь. А тебе какое дело?
– Самое непосредственное.
– С чего это вдруг? – Татьяна ещё раз осмотрелась. Антураж не изменился. В непосредственной близости находилась только продавщица. «Чревовещательница она, что ли? – подумала Татьяна. – Ерунда. Откуда она может знать о моей работе».
– А ты подумай! С кем ты разговариваешь? А? – голос уже не напоминал комариный писк. Он окреп, стал уверенным. Татьяне почудилось, что она знает этот голос. Эти интонации. Только тембр у него немного другой.
– С кем я разговариваю? – тихий ужас вполз в подкорку и свернулся клубочком.
– Дура! Я твоя Совесть!
Работнице прилавка надоело бездействие покупательницы:
– Девушка! Выбрали что-нибудь?!
Татьяна вздрогнула, дико взглянула на источник звука и ткнула пальцем в кошмарный жирный торт с кремовыми розами, но тут же воскликнула:
