тела. Ажурные «опухоли» наползли на кисти рук сами.
– Головокружительного путешествия, дружище! – весело сказал Филипп.
– Вытащите меня через полчаса, если сам не встану, ответил Иван, закрывая глаза.
10
Он ожидал какой-то вспышки, сотрясения, потери зрения, электрического удара или хотя бы какого-то не-обычного звука, однако ничего подобного не почувствовал и не услышал.
Тишина проникла в голову! Небывалая бездонная тишина!
Затем Иван ощутил стремительный рост тела и превратился в огромное сложное сооружение, живое и неживое одновременно, воспринимающее единомоментно и космические просторы вне тела, и все органы тела вплоть до мелких нервных узлов и молекулярных композиций. Он увидел зал необычной формы, его центральную колонну (вовсе не компьютер, как представлялось вначале, потому что компьютером было всё, из чего состояло гигантское веретено «вселенолёта», череду саркофагов (вот они действительно являлись своеобразными ложементами-модулями владельцев «корабля судного дня») и людей в зале, в том числе самого себя. Услышал их разговоры и мысли, и биение собственного сердца. Понял переживания спутников. Но главным было ощущение необычайной лёгкости и свободы, так как через всё веретено вселенской машины текло понимание происходящего!
Иван мгновенно ухватил сознанием и овладел всем объёмом восприятия гиганта, чего был лишён до этого, несмотря на неплохую подготовку космолётчика. Но он всё же был обыкновенным человеком. Теперь же, став частью ранее недоступного целого, он мог позволить себе мыслить иными категориями и воспринимать в сто раз больше информации, чем раньше.
Можно было ничего не спрашивать, так как он мог получить ответ на любой вопрос, не задавая его, однако человеческая психология оказалась сильнее, и он спросил:
«Ты меня слышишь?»
Ответ родился сразу во всех клетках тела, но голос женским (как утверждал Филипп) не был. Скорее говорил ребёнок, точнее, мальчик лет двенадцати, именно это сравнение первым пришло в голову.
«Слышу».
«Как тебя зовут?»
«Это не имеет значения. Но если хотите, можете дать мне любое имя».
«Мой приятель прав? Ты действительно управляешь кораблём судного дня?»
«Моё предназначение – активировать уцелевшие от первого ликвид-удара комплексы стратегического уничтожения противника».
«В таком случае тебя можно назвать Вестником Апокалипсиса. – Иван спохватился. – Если тебя, конечно, это слово не напрягает».
«Как вам будет угодно. Хотя к решению суда моя деятельность не имеет отношения. Я лишь реализую внедрённую в меня программу».
«Значит, ты действительно был командным пунктом? И отдал приказ… э-э… уничтожить…»
«Как и все другие Вестники».
«После чего и началась война?»
«Война началась раньше, моя программа сработала после того, как мои создатели погибли».
«Сочувствую…»
Собеседник
