вцепилась в короля и застыла. А они… Обошли кругом, принюхиваясь, и ни одна не рыпнулась в мою сторону, даже намерения не выказала рыпнуться. Он рыкнул – и они удалились. Понимать это, видимо, следует так, что я – законная добыча короля. А ведь так и есть – Король!
И что дальше?
Король недвусмысленно подтолкнул меня, икающую от потрясения, к двери. Но туда нельзя, там Петя!
Потянула ещё сколько смогла – принялась чесать его за другим ухом. А когда он вывернулся из моих прилипчивых объятий, припав на передние лапы, – трепанула его по холке, окончательно осмелев. Ему не понравилось. Он взял меня саму за холку и поволок. Холкой служили мои волосы, заплетённые в косу и свёрнутые в высокий пучок.
Я протестующе вскрикнула и огрела его по носу – больно же! Он выпустил из пасти несчастный пучок, тут же размотавшийся в косу, и рассерженно фыркнул. А потом ка-ак вдарит лапой… я отлетела и впечаталась в стену, сползла по ней на пол. Ну и силища. Закончились нежности. Из носа хлынула кровь.
– Урод! С женщинами нельзя так! С нами нежно надо! – хриплю ему, когда он, набыченный, прёт ко мне.
Выставляю отродью фигу – не боюсь тебя, мол.
И – он ложится подле. Лижет меня в нос.
– А-а, прощения просишь? – морщусь. Обоняние ни к чёрту при кровящем носе, но смрадное дыхание пробивает и мою воспалённую слизистую. – Ладно. Давай мириться.
А потом услышала свист – резкий, заливистый, ни с чем не спутаешь: Петя подавал отряду сигнал к отходу. Облегчённо выдохнула – наконец!
– Уговорил. Пошли в твою берлогу! – говорю твари. Королю тварей.
Поднимаюсь, опираясь на шершавую стену, шагаю – и едва не валюсь: голова кружится. Король милостиво разрешает опереться на себя, и мы входим в Башню.
Внутри пусто.
Петьки и не должно было быть, раз свистнул. Ушёл через окно. Все члены отряда обвязаны верёвками – и защита, и спасительный якорь. Якорь в прямом смысле слова – вон он, зацеплен за подоконник, от него верёвка наружу вьётся.
Но Гло! Где его останки? На полу по центру лишь лужа крови, обрывки каната да расщепленная в крошево дубина. Изнутри, откуда-то из области желудка, поднимается волна тошнотворного бешенства – его что, целиком сожрали? Единственного из мужчин, к кому я… и того… да ещё так…
Повернулась к твари, озлобленная до помутнения сознания.
– Тварюга… ты съел его?
Но Король и сам гляделся растерянным. Р-раз! – маханул к окну, самому большому из всех, навалился тушей на подоконник, верёвка рядом тянулась.
Неужели?.. – колыхнулась в груди надежда.
Кинулась к нему, животом на верёвку бухнулась, головой наружу.
Да. Гло был внизу. И не по частям, обрубками, а целиком. И не размазан по траве, а полз по направлению к воротам, Петька ему помогал. Живой… в носу засвербило. А ещё… ещё с двух сторон к воротам стекались воины! Ползком или на полусогнутых,
