политотдела 18-й армии полковником Леонидом Ильичом Брежневым и едет специально к нему, но не застает, потому что тот находится на Малой Земле, где идут тяжелейшие бои.
В 73-м году, за год до своей смерти, у Жукова будет разговор с Брежневым. Жуков попросит Брежнева похоронить его в земле. Брежнев пообещает. Но обещания своего Брежнев не выполнит. Жукова сожгут.
В 73-м при телефонном разговоре Жукова с Брежневым присутствовал Михаил Пилихин, человек, близкий Жукову в детстве и в старости, во время войны – его шофер.
Михаил Пилихин – двоюродный брат Жукова. Отец Михаила – дядя Жукова по линии матери – один из известнейших скорняков в дореволюционной Москве. Его мастерская была в Камергерском переулке рядом с Художественным театром. Его друзья – знаменитые Голованов и Нежданова. Они и отпевать его будут.
В своих воспоминаниях Жуков о семье дяди пишет чистую неправду. Пишет, что его дядя немилосердно обдирал богатых заказчиков. Что мастеров своих эксплуатировал беспощадно, что бил их сам и жена его била. Пишет, что нечеловечески они относились к малолетним. На самом деле дядя взял к себе Жукова из деревни на учение. Учил наравне с сыновьями, оставил у себя на работу. Он сделал из племянника отличного специалиста по меху, по дамским шубам, и тем самым к 1914 году обеспечил ему безбедную будущую жизнь. В мастерской 15-летнего Жукова называли Георгий Константинович. Двоюродный брат Жукова Михаил Пилихин простил ему клевету на своего отца. Говорил: «Такое время было. Поэтому он так и написал в автобиографии. Ему ведь надо было в партию вступать».
Наступление на Берлин начинается в ночь на 16 апреля. Жуков вспоминает: «Утром 16 апреля на всех участках фронта войска успешно продвигались вперед. Однако противник начал оказывать противодействие со стороны Зееловских высот».
В 15 часов 16 апреля Жуков позвонил Сталину и доложил о сопротивлении противника на Зееловских высотах. Сталин выслушал спокойно, сказал: «Вечером позвоните, как у вас сложатся дела».
Вечером Жуков говорит Сталину: «Раньше завтрашнего вечера Зееловские высоты взять не удастся». Жуков вспоминает: «На этот раз Сталин говорил со мной не так спокойно, как днем». Сталин спрашивает: «Есть ли у вас уверенность, что завтра возьмете зееловский рубеж?» Жуков отвечает: «Завтра, 17 апреля, к исходу дня оборона будет прорвана». – «До свидания», – сухо сказал Сталин и положил трубку.
Зееловские высоты взяты к утру 18 апреля. Больше об этом рубеже в опубликованных воспоминаниях Жукова нет ничего.
На Зееловских высотах первой по минному полю отправлена пехота. За пехотой – танки. Первый день не приносит успехов, несмотря на невероятное упорство и жертвенность солдат. Фронт Жукова не в состоянии взять рубеж на пути к Берлину, в то время как все внимание Сталина в этой точке. Сталин в ночном разговоре с Жуковым говорит: «Мы думаем приказать Коневу двинуть танковые армии на Берлин с юга». Сталин в этот момент думает
