безумство страсти, словно в них поселились маленькие бесенята и вот-вот выпрыгнут наружу…
Антонину снова охватило волнение: «Может пригласить Станислава в гости? Ах… О чем я думаю! Я же давала клятву верности мужу перед богом и людьми! И что с того? А если мы жили-то, как супруги всего два года, а теперь – по разным спальням…»
Всю ночь Антонину мучили кошмары. Ей снился батюшка, который венчал ее с Сергеем Васильевичем. Отчего священник бегал за ней, задрав свои одеяния, выкрикивая весьма постыдные вещи, совершенно не соответствующие его сану.
Антонина проснулась рано, позвонила в колокольчик – вошла Лизавета.
– Как спалось, барыня? – Из вежливости поинтересовалась та.
– Ужасно. Всю ночь мучили кошмары… Неси воды умыться. Да и вели Назару заложить коляску.
– Как прикажите, барыня…
Антонина привела себя в порядок, позавтракала, собрала в корзину свежей выпечки, села в коляску и приказала кучеру:
– В Ремизово.
– Это мы мигом, барыня. В Ремизово, так в Ремизово!
Назар хлестнул лошадей кнутом, и коляска тронулась в путь.
Немного отъехав от имения, Антонина подумала, что уж слишком редко она посещает родительский дом в Ремизово: а не переехать ли ей туда? – сказать мужу, что, мол, желает навести там порядок… ли еще что-нибудь…
Женщина вздохнула: ей хотелось уединиться в старом родительском доме, почитай не была она там вот уже целый год.
«И могилки маменьки с папенькой навестить надо… И как прислуга там моя? Анфиса стара уже стала… Жива ли еще?..»
До Ремизово было примерно пять верст, исправные орловские рысаки домчали барыню быстро, уж Назар умел расстараться. Перед Анастасией открылось возвышенность, на котором виднелась усадьба и хозяйственные постройки. Она издали заметила: амбар покосился… Забор и вовсе лежит на земле.
Коляска въехала во двор усадьбы, из дверей выбежала молодая девка.
– Ох, барыня пожаловали! – затараторила она. – Вот радость – то какая!
Антонина взглянула на девку и удивилась:
– А, ты, чья такая? Не припомню тебя что-то.
– Да я – внучка Анфисы! – мигом ответила та.
– Глаша?! – Удивилась барыня. – Ты выросла, похорошела. А где Анфиса?
– Ох, барыня. Занемогла бабка моя. Ноги совсем не ходят… Сидит во флигеле не выходит… А вы к нам надолго?
– Не знаю, на пару дней… А там как Бог даст.
– Это хорошо, нам здесь без вашей хозяйской руки совсем невмоготу… – продолжала тараторить девка.
– А где отец твой? – Поинтересовалась барыня.
– Так в садах яблоки собирают, он и приглядывает… Вот… Как вы велели ему пять лет назад приглядывать за хозяйством, так он и…
– Хорошо, хорошо, – перебила хозяйка словоохотливую девку. – Бери корзину, идем в дом. Да вели растопить самовар.
– Как прикажите, барыня.
Родительский
