с семьей будет труднее, но когда выходит из самолета, чтобы сделать пересадку, с плеч словно падает тяжесть, она тревожится лишь за отца, который ждет ее в больнице Хайдарабада. В этом аэропорту она сама по себе – без Рафика, без детей, – это похоже на глоток свежего воздуха. Она одна, и это не сравнить с одиночеством в ее спальне. «Я Лейла», – думает она, когда тащит сумку через аэропорт, изучает табло вылетов и прилетов, не спрашивая никого, находит свой терминал, останавливается, чтобы купить жвачку. И когда она наблюдает медленно катящиеся по гравию самолеты, она чувствует силу в своем одиночестве. Мысль о том, что она может положиться лишь на себя, ее утешает. Утешает, что ее внутреннее «я» находится в гармонии с тем «я», которое видят окружающие.
Она, не привлекая внимания, наспех совершает омовение в женском туалете, находит в аэропорту комнату, где может молиться. Несмотря на то что никто не узнает, если она пропустит свои молитвы и немного поспит, Лейла разворачивает на полу салфетку, становится на колени и молится. Поднимает сложенные ладони, вспоминает голос маленького Амара, несколько месяцев назад спросившего: ты молишься за себя и во имя Бога или молишься, потому что так велено? Прежде чем она выбрасывает эту мысль из головы, успевает подумать, что теперь могла бы с полной искренностью ответить Амару: «Я молюсь за себя и во имя Бога, который мне свидетель».
Три дня назад у отца случился сердечный приступ, как раз в тот момент, когда она отвозила детей в школу. Она вернулась в пустой дом и увидела, что индикатор автоответчика подмигивает красным глазком. Сестра Сара сообщила, что положение отца тяжелое.
«Тебе нужно лететь», – сказал Рафик по телефону, прежде чем она успела объяснить, что случилось. «Билеты», – пролепетала она, вспомнив о том, как они дороги. Именно по этой причине она раньше нечасто летала домой и никогда – по пустому капризу.
Это родители всегда прилетали и жили в ее доме подолгу. Днем они составляли Лейле компанию, а по уик-эндам вся семья ехала посмотреть на Голден-Гейт-бридж[14] или Мистери-спот[15]. В конце учебного года они собирались приехать на выпускной вечер Хадии, и Лейла звонила родителям каждую неделю, чтобы напомнить о билетах. Объясняла, что американцы очень серьезно относятся к церемонии, посвященной окончанию школы, и если они приедут, это будет много значить для Хадии.
«Не важно, – отрезал Рафик, отметая все ее возражения. – Он твой отец». Она была счастлива, что его первой реакцией было предложить то, в чем она нуждалась, то, чего она хотела. Избавил ее от необходимости просить. Но кто будет отводить детей в школу, а потом забирать? Занятия идут уже неделю. Сейчас начало сентября. Амар был уже в восьмом классе и играл в футбольной команде, решив отдохнуть от баскетбола. Худа была в предпоследнем классе. Хадия в свои восемнадцать заканчивала школу.
Лейла никогда не оставляла детей одних в доме больше чем на несколько часов. Девочки готовили только в особых случаях и никогда – те блюда, которые приготовила бы она. Экспериментировали с рецептами, которые искали в кулинарных книгах, и Амар часто ругался с ними, что неизменно злило Рафика.
Golden Gate Bridge – мост Золотые Ворота, висячий мост через пролив Золотые Ворота. Он соединяет город Сан-Франциско на севере полуострова Сан-Франциско и южную часть округа Марин, рядом с пригородом Саусалито.
Mystery Spot – «загадочное место», туристическая достопримечательность, расположенная недалеко от Санта-Круз, штат Калифорния в США.
