автора к французскому переводчику[25] «Начал философии», уместное здесь как предисловие
Перевод моих «Начал», над обработкой которого ты потрудился, столь гладок и совершен, что я не без основания надеюсь, что «Начала» большинством будут прочтены и усвоены по-французски, а не по-латыни. Я опасаюсь единственно того, как бы заголовок не отпугнул многих из тех, кто не вскормлен наукой, или тех, у кого философия не в почете, поскольку, при их учености, она не удовлетворила их души. По этой причине я убежден, что будет полезно присоединить сюда предисловие, которое указало бы им, каково содержание этой книги, что за цель ставил я себе, когда писал ее, и какую пользу можно изо всего этого извлечь. Но хотя такое предисловие должно было бы быть предпослано мною, так как я должен находиться в большей известности относительно данного предмета, чем кто-либо другой, я тем не менее не в состоянии решиться на это и предлагаю в сжатом виде единственно основные пункты, которые, полагал бы, следовало трактовать в предисловии, при этом поручаю на твое разумное усмотрение, что из последующего ты найдешь пригодным для опубликования.
Прежде всего я хотел бы пояснить читателям, что такое философия, начав с наиболее обычного, с того, например, что слово «философия» обозначает занятие мудростью и что под мудростью понимается не только благоразумие в делах, но также и совершенное знание всего того, что может познавать человек; это же знание направляет самую жизнь и оказывает услуги сохранению здоровья, а также открытиям во всех науках. И чтобы философия выполнила все подобное, она необходимо должна быть выведена из первых причин так, чтобы тот, кто старается овладеть ею (что и значит, собственно, философствовать), начинал с исследования этих первых причин, именуемых «началами». Для этих «начал» существует два требования. Во-первых, они должны быть насколько возможно более ясны и очевидны, чтобы при внимательном рассмотрении человеческий ум не мог усомниться в их истинности; во‐вторых, познание остального должно зависеть от них так, что хотя «начала» и могли бы быть познаны помимо познания остального, однако это последнее, наоборот, не могло бы быть познано без знания «начал». При этом должно вникнуть в то, что здесь познание вещей из начал, от которых они зависят, выводится так, что во всем ряду выводов не обнаруживается ничего, что не было бы неяснейшим. Вполне мудр, в действительности, один Бог, ибо Ему свойственно совершенное знание всего; но и люди могут быть названы более или менее мудрыми, сообразно тому, как много или как мало они знают истин о важнейших предметах. С этим, я полагаю, согласятся все знающие люди.
Затем я предложил бы обсуждение полезности этой философии и вместе с тем доказал бы важность убеждения, что философия (поскольку она распространяется на все доступное для человеческого познания) одна только отличает нас от дикарей и варваров и что каждый народ тем более гражданствен и культурен, чем лучше в нем философствуют; поэтому нет
К аббату Пико. –
