style="font-size:15px;"> Моргенштерн хотел закричать. Плевать, что это стало бы поводом для слухов: в конце концов, уже весь штаб знал, на что способен главнокомандующий. И ему это прощали. Благодаря незыблемому авторитету самого настоящего психопата. Если кому-то что-то не нравилось, он просто отправлялся «в командировку». Разумеется, оттуда никто не возвращался. Демоны боялись командировок, поэтому тихо шептались в казармах и виду не показывали. Люциан опасался, что так же однажды начнут перешёптываться и о нём тоже. В конце концов, кому нравится, когда его обсуждают не с лучшей стороны?
Люциан так это и представил.
«Ты слышал, что наш главком трахает нашего генерала?»
«Да ты что!»
«Серьёзно говорю, трахает, ещё как! Мамой клянусь!»
И тут вмешался бы кто-нибудь третий.
«Эй, у тебя же нет матери!»
Ну и так далее.
Вернёмся к тому, что происходит в подсобке.
Люциан хотел закричать. Молох крепко врезал ему по лицу, чтобы у того не хватало сознания на то, чтобы осмыслить ситуацию. Моргенштерн почувствовал себя, как во сне. Он ощутил, как его деловито развернули лицом к стене и стянули брюки вместе с бельём до середины бёдер. Стена была каменной, холодной и немного склизкой. Было противно, но это беспокоило его ровно до того момента, пока Молох ему не всадил после прикосновений влажных от слюны пальцев. Люциан вздрогнул от боли и задёргался. Он вновь захотел закричать, но главком заткнул ему рот рукой. Моргенштерн прижался затылком к его плечу. Глаза слезились от боли и унижения. Время текло настолько медленно, что казалось, будто оно вовсе застыло.
Генерал чувствовал, как насильно растягиваются мышцы ануса. Проникновение было неприятным и отталкивающим. Поначалу. После нескольких движений бёдер главнокомандующего Люциан со стыдом отметил, что его это возбуждает. Член стоял крепко, из него сочилась смазка. Всем телом Моргенштерн напрягся и выгнулся в спине.
Если разобраться, то его насиловал один из самых презентабельных и знаменитых демонов в подземном мире. Но эти мысли были далеки от Люциана. Сейчас его беспокоило изнасилование. Он пытался вырваться как можно более бесшумно. Каждый раз, когда генерал пытался воспроизвести какие-то звуки, ладонь Молоха крепче впивалась в рот. В конце концов, главнокомандующий запустил в рот генерала пару пальцев и начал ласкать его язык, чтобы тот уж точно молчал. Со стороны Люциана раздавалось ритмичное и возмущённое мычание.
Он пробормотал:
– За… за… за что…
– За что, говоришь? – быстро пробормотал Молох. – А ни за что. Потому что я так захотел. Как тебе такое, принцесса?
И он сильнее толкнулся в Люциана, насадив до самой мошонки. Генерал дёрнулся, но Молох крепко удержал его в своих цепких объятиях.
Моргенштерн мстительно закусил пальцы главкома.
– Выбью. Все до одного, – предупредил Молох.
Люциан ему поверил и ослабил хватку зубами.
