откинув сомнения, я собрала все необходимые вещи. Запасную одежду Кетона, свои лучшие нити, вышивальный шелк, шило и иглы, вышитую тесьму, игольницу, мелок, кисти, баночки с краской, блокноты для набросков и перья.
Солнце будто спешило поскорее взойти на небосвод, ну, или же мне так казалось. Свет выбелил звездный покров над моей головой. Я наблюдала, как утро медленно крадется по морю, пока не коснулось моей улицы и дома.
Все было готово, мои пожитки аккуратно сложены в узелок, закинутый на плечо. Я уверенным шагом – как Кетон однажды – направилась к двери, прихрамывая, чтобы довершить образ, и опираясь на трость для поддержки.
– Подожди, – хрипло окликнул меня отец из-за спины. – Подожди!
В моей груди набухло чувство вины.
– Прости, папа.
Он покачал головой.
– Я ждал этого. Ты всегда была самой сильной среди нас.
– Нет, – тихо ответила я. – Финлей и Сэндо были сильными.
– Финлей был храбрым. Сэндо, по-своему, тоже. Но ты, Майя, по-настоящему сильная. Как твоя мать. Ты укрепляешь нашу семью.
У меня подкосились колени.
– Отец…
Одной рукой он схватился за дверь, а другой протянул какой-то тканевый сверток.
– Возьми это.
Сверток был сделан из столь качественного шелка, что будто таял при касании. Я развязала золотую шнуровку. Внутри оказались…
Ножницы.
Я недоуменно посмотрела на отца.
– Они принадлежали твоей бабушке, – сказал он, вновь заворачивая ножницы, словно их вид причинял ему физическую боль. – Мы с ними никогда не могли сработаться. Они ждали тебя.
– Что мне…
– Ты поймешь, когда они тебе понадобятся, – перебил мой вопрос отец.
Я открыла рот, чтобы попросить его позаботиться о себе и о Кетоне. Но Финлей с Сэндо ушли с такими же прощальными словами и больше не вернулись. Так что я ничего не сказала и просто кивнула.
– Майя. – Отец положил руку мне на плечо. В его глазах загорелся огонек, которого я не видела годами. – Будь осторожна. Во дворце… может быть опасно.
– Обещаю, папа.
– Тогда иди. Покажи им, на что ты способна.
Я оперлась на трость и заковыляла к карете, волоча за собой правую ногу.
Солнце уже ярко светило в небе, но из-за занятых рук я не могла прикрыть глаза от его сияния. Мое лицо сморщилось. Увидев меня, Лорса хмыкнул.
– Кетон Тамарин? – спросил он, рассматривая меня с головы до пят. – Вы с сестрой необычайно похожи.
Все мое тело скрутило, как плохо смотанную веревку. Я выдавила из себя басовитый смешок, который больше напоминал кашель.
– Надеюсь, это единственное, в чем мы схожи. В конце концов, я умею шить, а она – нет.
Евнух согласно что-то крякнул, после чего кинул моему отцу мешочек с цзенями.
– Садись в экипаж, – приказал он мне.
Кетон прав.
