надежная, – он сжал кулак и погрозил кому-то невидимому.
– А магия, чувствовали магию?
– Какую магию? – непонимающе удивился я, а сам подумал: «Вот ведь занесло, попал похоже к ролевикам-толкиенистам».
Федя приободрился. Он стал расхаживать по комнате: «В калаше есть магия. Стоит взять его в руки, и ты чувствуешь, как сила начинает прибывать и пульсировать в тебе. Будто она тысячи лет таилась в этих металлических частях и ждала назначенного часа. Подобно джину, ищущему своего хозяина в лампе Аладдина, она начинает наполнять тебя. А вслед за силой всегда приходят мысли. Мысли о том, что ты можешь достичь большего и взять многое. Ты ведь не так прост, и те парни в боевиках, они, возможно, не такие уж герои, а встреться они тебе на пути, когда ты с калашом, еще посмотрим, кто кого».
Он расправил плечи, будто и впрямь собираясь нанести удар невидимому врагу, отомстить за лишь ему ведомые обиды: «Знаете, это чувство? Ты гладишь калаш, и это приятно. Ты знаешь, что он безупречен, что он никогда не предаст тебя и никогда не подведет. Его тяжесть не напрягает, а скорее придает весомости. Его твердость дарит твоей позиции в этом мире недостающей жесткости, которая заставит недоброжелателей при встрече отойти и не приближаться на расстояние ближе положенного. Его холод не леденит душу, а скорее отрезвляет, не давая повода сентиментальности заставить тебя дать осечку».
Тут в другом углу кашлянул Мастер и добавил с легкой ехидцей: «Ну и главное – к калашу должен прилагаться враг. Иначе не бывает. Как в театре – висящее на стене ружье должно выстрелить, так и в жизни: есть калаш – значит найдется и враг. И тогда те, кто убеждали тебя выбрать богом калаш с самодовольной ухмылкой скажут: «Ну вот, видите, мы же предупреждали. А вы говорили про какие-то там гитары…»
– Да ты знаешь, где б мы сейчас все были, кабы не было у нас калаша? – вдруг разозлился Федор
– Где? – спросил Мастер.
– Далеко, вот где. И все бы об нас ноги вытирали, – не унимался Федор.
– Кто это – все? – Мастер подтрунивал, незаметно подмигнув мне.
– Как кто? Враги.
– Какие еще враги? – продолжал иронизировать Мастер, но видно переборщил.
Федя неожиданно подскочил к нему, опрокинув стоявшее между ними кресло.
– Ты что, сука, меня изводишь. Я тебя гада, сейчас… я тебя… – он схватил Мастера за грудки и начал трясти.
Федя явно был подшофе.
– Стойте, гитара же, погодите! – я подскочил и выхватил вовремя инструмент.
– У меня дед воевал. Понимаешь? – не унимался Федор.
– Да уймись ты, Федька, я все понимаю, я тебе объясню сейчас.
– Не надо мне ничего объяснять. – Федор тряс Мастера за свитер, он весь побелел и казалось, что глаза выпрыгнут у него из орбит. – Дед воевал, с ППШ всю войну прошел, а ты… ты… Ты «Белорусский вокзал» смотрел?
– Вот ведь попал, – подумал я в ужасе, – надо сваливать.
С этими словами он вдруг подскочил к стене, размахивая длинными ручищами и схватил стоящую
