новостные сводки, написал пару писем и уточнил несколько деталей последних событий в офисе у «своих». Закончив с этим, он доел оставшийся кусок жареного хлеба с плавленым сыром и, закинув за голову руки, откинулся на спинку скамейки, подставив лицо солнцу. Он осознал, что из-за долгой дороги не спал почти двое суток.
Блаженно улыбаясь, он позволил себе провалиться в самые дальние уголки своего сознания. И вот уже через пару минут Ричард преспокойно спал…
Кэтрин
«Именно эгоисты, как ни странно, способны на большую любовь».
Резкая головная боль прорезала сознание Ричарда. Он стоял посреди комнаты, заваленной покрытой пылью мебелью, и обвалившейся штукатуркой. Посреди комнаты в два ряда выстроились стулья, развернутые в сторону одной из стен, абсолютно голой и невзрачной. Свет слабо проникал сквозь толстые полузакрытые шторы и рваные, пыльно-серые тюлевые занавески. Рик знал это место. Это был один из его самых распространенных ночных кошмаров. Нет, обычно ничего действительно страшного здесь не происходило, но каждый раз все заканчивалось примерно одинаково, после чего он просыпался в холодном поту.
Он огляделся, пришло осознание, что мебель вновь таинственно перемещалась по комнате, образуя странный лабиринт. Теперь она просто опоясывала кольцом центр залы. Проведя глазами по стенам, Ричард удостоверился, что все четыре двери заперты, а в помещении никого, кроме него, не обнаруживается. Сделав шаг в сторону странного партера из стульев, он похолодел от жуткого скрипа половицы и прислушался. Но ответом ему была абсолютная, давящая, как перед грозой, тишина. Он повернул голову туда, куда были обращены ряды стульев: ровная, гладкая поверхность стены не была ничем примечательна, разве что удивляло то, как она хорошо сохранилась, учитывая, что остальная часть стен была пронизана, подобно сосудам на теле, трещинами.
– Дьявол! – Рик скривился от резкой боли в висках.
Он отступил и буквально повалился на, каким-то образом оказавшийся прямо за его спиной, стул. Щелчок. И яркий свет из-за спины пролился на поверхность напротив.
«Импровизированный домашний кинотеатр?!», – пронеслась мысль в голове юноши. – «Что ж, чем на этот раз удивит меня мое больное подсознание?»
А самодельный экран уже начал ровный отсчет секунд до начала просмотра. И вот перед Морган-Хиллом предстал знакомый пейзаж. Безупречно подстриженная лужайка, расчерченная белыми линиями пешеходных дорожек, образующих герб дома Сентонж. Ряды деревянных скамеек внутреннего двора внутри возвышающегося каменной крепостью многовекового здания университета Йельфорда, некогда служившего пристанищем для молодого Ричарда. Он увидел и себя, важно беседующего с какими-то студентами, – несколькими девушками и парнями в форме с филином на нашивке. Вот, компания разделилась, проекция Морган-Хилла дружелюбно распрощалась почти со всеми присутствующими и проследовала с высоким худощавым студентом
