тебе удалось туда поступить?
Она уехала из Стилуотера через два дня после окончания средней школы, работала официанткой в грязной забегаловке в Джексоне, экономила, откладывала каждый доллар и не расставалась с книгами, готовясь к вступительным экзаменам. И когда набрала в итоге почти максимальную сумму баллов, ее школьные результаты никого уже не интересовали. Ей удалось поступить в университет Айовы, а потом ее приняли и в Джорджтаунский.
Но обсуждать сейчас все эти детали с Клэем было бессмысленно. Время учебы в колледже, когда спать случалось не больше трех-четырех часов в сутки, вспоминалось без гордости и ностальгии. Другие могли позволить себе пренебрегать занятиями в пользу веселой жизни, она же держалась особняком и признавала только одну отметку – «отлично».
Она старалась рассчитаться за прошлое, доказать всем и самой себе, что ее недооценивали. Но, закончив юридическое отделение и отработав последние пять лет в должности помощника окружного прокурора, поняла простую истину: бегство не есть решение. В личной жизни все осталось по-прежнему, и прогресса не намечалось.
– Мне просто повезло.
Клэй оглянулся на дом:
– Зайдешь?
Уловив в вопросе надежду, Грейс посмотрела на веранду, сидя на ступеньках которой они обычно слушали, как мать читает Святое Писание. Преподобный требовал, чтобы изучению Библии уделялось не менее часа в день. И надо сказать, час этот проходил не без приятности. Летние дни клонились к вечеру, духота спадала, и она слушала мать со стаканом прохладного лимонада. Мягкий, переливчатый голос, поскрипывание досок под старым креслом-качалкой, танцующие в воздухе светлячки. Грейс это даже нравилось – пока не приходил преподобный.
– Нет. Я… я лучше поеду.
Она отступила в темноту. Повидала брата, убедилась, что с ним все в порядке, что он настороже, и хватит. На сегодня с нее воспоминаний достаточно.
– Надолго в город?
Грейс остановилась.
– Еще не знаю.
Клэй нахмурился, и его приятные черты вдруг обострились, стали жестче и грубее. Похоже, сбережение мрачной семейной тайны оказалось делом нелегким, и груз выпавшего на его долю бремени давал о себе знать.
– Так что же тебя сюда привело? После стольких-то лет…
Она прищурилась под его взглядом, но глаз не отвела.
– Иногда меня так и тянет рассказать всем о том, что здесь случилось. Это было бы справедливо и правильно.
– А почему ты думаешь, что знаешь, как правильно, а как неправильно?
– Потому что последние пять лет я занималась тем, что защищала истину и справедливость и заставляла людей нести ответственность за свои поступки.
– И ты уверена, что всегда наказывала того, кого надо? Что люди получали заслуженное наказание?
– Мы должны полагаться на систему. Без нее общество развалится.
– И кто же заслуживает наказания за то, что здесь