собранных полевых цветов и увозил куда-нибудь в Зурбаган на корабле с алыми парусами. Хотя рождественский вечер в затерянном альпийском шале тоже подойдет.
– Спасибо тебе, разъяснила. Что там дальше… про металлических женщин-то? Какие там в ассортименте: серебряные, золотые, бронзовые, платиновые? Просто золотой запас страны! Напридумывали эти китайцы!
– Вот не надо ерничать, дорогой Викентий! Мудрые китайские мужчины, изучая основы древнего постельного искусства, обеспечили своей желтой расе прямо-таки вселенскую рождаемость. А от тебя, российского кисломолочного вялотекущего мужичка, не всякая баба рожать согласится. Да и не то что рожать…
– Розамунда, не переходи на личности! Хватит меня унижать!
– Дурачок, – спокойно сказала Розамунда. – Это не я, это ты сам себя унижаешь. Не совершенствуешься, не стараешься достичь жизненных высот. Водку глушишь и на жизнь плачешься.
– И н-неправда!.. Ты вот что… Давай лучше про женщин. Золотых-серебряных.
– А что про них говорить? Такие женщины – штучное производство. У них все гармонично: тело, ум, красота, душевные качества. Они добродетельны и страстны, но в меру. Эти женщины могут как возвысить мужчину – до своего уровня, так и окончательно унизить его. Тут как сам себя поведешь. Ведь нелегко вечно жить с драгоценной во всех отношениях женщиной. Хочется чего-то простого, невозвышенного. Таким женщинам чаще всего изменяют мужчины, причем изменяют с самыми низкопробными девками, потому что устают от вечного сияния своей основной спутницы и не стремятся к самосовершенствованию. Мужчина, особенно европейский, вообще редко стремится к совершенству, он полагает, что его должны принимать таким, каков он есть – со всеми слабостями, недостатками, пороками и вредными привычками. Вспомни любую европейскую сказку… Хоть «Золушку». Ведь это замарашка-Сандрильона изменилась для принца, а не наоборот! А вот в китайском древнем свитке некий симпатичный чиновник-сюцай так усовершенствовал свое тело, что за ним тянулась очередь любящих женщин длиной с Великую стену!
– А у нас еще есть сказка «Красавица и чудовище». Потом этот… «Аленький цветочек»!
– Это исключения, лишь подтверждающие правило.
– Тебе, Розамунда, не угодишь. Вот сама-то ты к какому элементу относишься?
– Речь не обо мне. Насколько ты помнишь, речь мы завели об Элпфис и о том, почему у вас развалилась семейная жизнь.
– Ну да…
– Так вот. У нас остались женщины, по складу души и жизненной силе относящиеся к элементу «дерево».
– Хм… То есть такие, которые в постели лежат, как бревна в штабеле?
– Ты иногда бываешь беспримерно пошлым и недалеким, уважаемый Викентий. Дерево и бревно – две большие разницы, как говорят. Женщина из стройной березки или томной ивы превращается в бревно тогда, когда ее какой-нибудь мужлан-лесоруб спилит, лишит корней, то есть жизненной силы и всего, что дорого. А вообще для женщины-дерева характерно
