с пристрастием и уже ощетинилась, готовая обороняться.
Но мама молчит, продолжая переворачивать блинчики на сковородке. Тишина становится на столько осязаемой, что я решаю ретироваться в свою комнату. Тихо так, по-воровски, пока меня не поставили в тупик какими-нибудь доводами о том, что я «должна». У мамы их всегда находится предостаточно.
После вчерашнего разговора с Матвеем, я ещё несколько часов ворочалась в кровати, анализируя его слова.
А ведь он действительно был прав. Я никогда не делала того, что я действительно хочу. Возможно, совсем в детском возрасте я и выражала протест против родительской воли, но не могу этого вспомнить. Как и переломный момент – тот, когда я начала просто беспрекословно выполнять приказы. Идеальный солдат.
Поддавшись внезапному порыву, я сажусь за старенький письменный стол и беру тетрадь, в которую обычно выписываю цитаты из книг, которые мне особенно понравились. Все они преимущественно о любви.
На чистом развороте разлинованной клеткой бумаги, я медленно вывожу: «Что я люблю:»
На этом моменте я подвисаю на несколько минут. В мыслях так пусто, что хочется смеяться и плакать одновременно. Я просто не могу найти в себе это чувство. Не могу его вспомнить.
Брови хмурятся, а ручка просто рисует загогулины на листке бумаги, вместо планируемого списка.
Я провожу так господь знает сколько времени, уйдя так глубоко в себя, что не сразу понимаю, что мама зовёт меня снизу.
– Лиз, к тебе пришли!
– Кто там? – хрипло отзываюсь я.
– Девушка, представилась Юлей.
Губы расплываются в улыбке помимо моей воли. Я тут же начинаю метаться по комнате, впопыхах натягивая на себя купальник в полосочку, а на него цветастое платье, которое не жалко замочить водой по моим меркам.
Уже стоя на пороге с пляжной сумкой в руках и нацепляя очки на голову, которые нещадно запутываются в волосах, я бросаю взгляд на тетрадь на столе и решаю хотя бы захлопнуть её.
Среди завитков и начерченных мной клеток, глаза улавливают отчетливое, обведенное несколько раз «Матвей».
**
– Девчонки!
Радостный вопль Олега, замечающего нас в прыжке с деревянного пирса, заставляет дружно рассмеяться.
Юлька явно наслаждается происходящим – все парни на нас глазеют, а девчонки делают вид, что не замечают, хотя почти наверняка рассматривают, пряча глаза за темными очками.
Озеро, солнце, суббота, что может быть лучше?
Полотенца здесь раскладывают прямо на траве, а музыка рвется из динамика открытого багажника чьей-то старенькой «тойоты».
– Давай чуть подальше от них, – Юля опускается до шепота, указывая на место чуть поодаль других девчонок, возле которых вьются загорелые ребята.
– Это зачем? – не понимаю я, но послушно достаю синее полотенце, раскладывая его прямо на выгоревшей местами траве.
– Посмотрим, кто из
